– Сибирь, понимаешь. Дикие люди, стаи медведей бегают, кто не успевает спрятаться, того сжирают прямо на площади, перед Управой… вот, загнали нас с Демидовым в один подвал, день сидим, два сидим, на третий я его убила и съела…
– Аххх!
Я добавила в голос истовости записного каннибала.
– А потом и обнаружила, что одной стены у подвала нет. Пришлось домой топать.
Зизи поняла, что над ней издеваются – и надулась.
– Мари! Как это некрасиво с твоей стороны!
– А со стороны моей подруги красиво мне и записочки не прислать?
– Куда?
– На адрес супруга, вестимо. Глядишь, и уцелел бы бедный Демидов. Особенно если к письму хоть корочку хлеба приложили бы. Сидела б я в том подвале и грызла ее, печально так…
– ФИ!
Издевательство окончилось закономерно, "лучшая подруга" задрала носик и вышла вон.
Я послала ей ядовитую ухмылку и принялась неторопливо мыть руки. Сейчас, еще прическу поправлю – и можно опять в гадюшник. Дайте только с духом собраться.
Ага, размечталась.
Не дали.
* * *
Я так буду бояться в туалет сходить, определенно.
Выходишь из кабинета, идешь по коридору, а тут перед тобой – Матвеев воздвигается.
– Мария Ивановна.
– Матвей Иванович.
Пришлось по всей форме реверанс делать. Интересно, где он тут в засаде сидел?
– Вы мне не уделите пару минут для приватного разговора?
Я подняла брови.
– Вы уверены, что сейчас подходящее время?
– Мария Ивановна, я пытался встретиться с вами…
– Но?
– Романов весьма не одобрил подобные намерения.
Я хмыкнула.
Вот не знала… но вообще-то могло быть и так. Если Матвеева крепко взяли за задницу на его делишках…
То ли он крутил с ученым, то ли не он… а вот дочка его точно засветилась, словно новогодняя елочка. Кстати говоря!
– Как ваша дочурка поживает?
Матвеев покривился, словно я ему лимон на рану выдавила.
– Мария Ивановна!
Я улыбалась вполне невинно.
– Неужели милую Настеньку не пригласили на бал?
Матвеев скрипнул зубами, но сдержался.
– Именно о ней я и хотел поговорить с вами.
– Слушаю? – посерьезнела я.
Вокруг да около Матвеев ходить не стал.
– Что вы хотите в качестве виры?
Опа!
– Все настолько плохо? – невольно вырвалось у меня?
Матвеев молча кивнул на дверь и первым вошел внутрь. Я проследовала за ним.
Обычный альков.
Кровать, пара кресел, столик. Тихо, спокойно.
Матвеев уселся в кресло, я предпочла постоять и отошла к камину, разглядывать узоры на каминной доске. Красиво, мастер делал, сразу видно.
– Его величество был в гневе. Насте грозит замужество и ссылка.
Я вздохнула.
Сочувствовать меня совершенно не тянуло, вечная, знаете ли, проблема мажоров. Когда напакостить они могут, а отвечать – стесняются. Странно, правда?