– Товарищ Киврин, – он подбежал, – вы как? Доставили? О, это же американец…
– Пайпер-куб, – кивнул я, – пришлось выбрать его за самую простую посадку из всех.
– Ну… На таких мне летать не доводилось, – улыбнулся Серёга, – очень интересно. Помочь?
– Буду благодарен. А теперь давай его спустим.
Совместными усилиями мы по аппарели спустили пайпера с прицепа. И началось техобслуживание. В кузове было моторное масло. К сожалению, масел аутентичных времени у меня не было, поэтому пришлось на пробу заправить его маслом aeroshell. Бочку и канистры таких масел я видел много раз, поэтому проблем с созданием не возникло – в кузове было пять пятнадцатилитровых канистр, и ещё топливо. А именно – пять канистр бензина 100LL, авиационного. К сожалению, полностью аутентичного у меня не было.
– Серёг, помоги заправить эту херодрыгалу, – крикнул я, забирая из кузова канистру, – не так то просто.
– Ага, сейчас. А это что за масло? – он начал читать характеристики, – Ого. Откуда это?
– Оттуда, где уже нет. Поверь, это лучшее моторное масло в мире. Ну и бензин не худший.
– Ого. А не можешь отлить немного? На пайпере бак то явно не больше пятидесяти литров, а тут все двести.
– Могу, всё могу, – я пыхтя, дотащил канистру, – Серёг, всё, что мы не израсходуем – забирай себе.
– Вот это спасибо! – от лица Серёги, казалось, лучики солнечные отражаются, улыбка шо у Гагарина, только шире, – вот это по-нашенски.
– Давай заправлять это херодрыгало и проверим, работает ли.
– А что? Выглядит новым.
– Потому что новый, – наставительно поднял я палец, – но двигатель под топливо значительно хуже того, что есть.
– В смысле? Какие у твоего топлива характеристики то?
– Тебе зачитать? – я припомнил статы сотого авиационного, – октановое число сто, сортность сто тридцать, давление насыщенных паров до сорока девяти кПа, теплота сгорания сорок три и пять килоджоулей на грамм, ну и ещё много всего… В общем – у него сотый октан и сто тридцатая сортность.
По-моему, Серёгу удар хватил и он начал материться на непередаваемом авиационном фольклоре, закончив спич так:
– Ты что, …, химлабораторию ограбил?
– Почти. В любом случае, я не уверен, что оно запустится на таком топливе.
– Да х…ли ему сделается то, если топливопровод не разъест – будет работать как на любом другом. Но я всё же советовал бы разбавить топливо.
– Плотность может быть разная. В моём присадок нах…ярено по самое не балуй. Расслоится в баке и что тогда?
– А… – Серёга пожал плечами, – ладно, пох…й, попробуем завести. Где этот твой чудо-бензин?
– Лови.
Он принял у меня бак и открутив крышку бензобака, залил туда голубой бензин. Голубой – это потому что с красителем. Бензины авиационные маркируют по красителям, на всякий случай. Я же занялся заправкой бачка с маслом. Хорошо, что не забыл ночью зарядить аккумулятор. Забрался в самолёт и поставив его на ручник – стояночный тормоз, пошёл заводить. Процесс довольно простой – подойти к пропеллеру и дёрнуть изо всех сил. Чтобы самолёт не укатился, я ещё подставил башмаки под колёса, и начал крутить винт… Серёга же сел на место пилота и ждал. После шести раз, мотор завёлся – сначала относительно медленно, потом резко набрав обороты, заработал двигатель, чихнул, пыхнул, и зашумел… Я поскорее убрался – ветер поднимал пропеллер знатный.