— Тебе пора, — сумев перебороть себя, оторвалась от него и укоризненно взглянула.
Тот лишь пожал плечами, мол, в борьбе за своё — все средства хороши.
— Не забудь зайти к Тэй, — по поводу того, чтобы держать его в курсе, больше не заикался, понимая, что если я посчитаю нужным — расскажу что-то, если же буду уверена в обратном, он из меня и клещами ничего не вытащит. Слава Силам, до допроса с пристрастием у нас с ним еще ни разу не доходила. И, я надеюсь, не дойдёт.
Двери мягко вернулись в нишу, закрываясь за его спиной, а я все еще стояла и смотрела на темно-коричневое полотно с имитацией под дерево. Разбередил, гад, душу!
Салат уже не радовал, но я его упорно сжевала. На зло врагу, так сказать. Спать укладывалась со смешанными чувствами. Хотелось найти кого-нибудь — то ли для того, чтобы прибить; то ли наоборот, затащить в кровать и долго оттуда не выпускать.
Последней осознанной мыслью было, что к Тэй, секретарю Мих-ала, с которой мы в своё время очень сдружились, действительно стоит зайти.
***
— Гонзалес! — окрик дежурного застал меня по пути в подвал — именно там у нас находились крио-камеры и их повелитель — коронер своей собственной персоной, — К шефу!
Траекторию движения пришлось менять на ходу. Прис Гот у нас, конечно, уравновешенный до флегматичности ауд, но и у него бывает плохое настроение. И уж тогда ховайся, кто может. Этот по-интеллигентному худощавый, рогатый индивид разделает тебя под орех за самую малую провинность. Конфликтовать с ним точно не в моих интересах.
— Шеф, вызывали? — просунутая голова в открывшийся автоматически проём выражала максимум доброжелательности и служебного рвения на физиономии.
— Что за привычка не входить нормально в дверь?! — недовольно ворчащий начальник — это лучше, чем гневно на тебя сопящий.
— Привычка, сэр, — пожала плечами для подтверждения, — сами знаете, от нее трудно избавиться.
Говорила я чистую правду: привычка приоткрывать дверь и, повиснув на ручке, заглядывать любопытным носом внутрь, прикрывая остальную часть тела дверным полотном, во мне была неискоренима. В нынешних реалиях без щита в виде двери чувствовала себя, как девственница в первую брачную ночь — голой и совершенно беззащитной, потому теперь пряталась за стеной, цепляясь всей пятерней за дверной косяк в районе сенсоров движения — а то вдруг дверь меня «не увидит» и шею придавит…
— Уорк написал прошение, — на этих словах я тяжко вздохнула, — хочет себе другого напарника. Что скажешь?
А что тут сказать? Что это уже третий за полгода работы напарник? Или то, что они не хотят работать со мной не из-за сволочного характера, а просто считают, что мне в их конторе не место? Так дорогое начальство и само это знает. Вернее, догадывается, но молчит.