Она придвинулась ближе, к чуть приоткрытым губам, провела языком по ним, дракон застонал, руки сжались в кулаки. Язык продолжал свое путешествие по его телу, очертил подбородок, спустился на шею, потом на грудь, нарисовал круги вокруг сосков, и принялся исследовать пылающий живот демона.
В его дыхании теперь улавливались стоны, уходила тяжесть и обреченность, что-то незримо менялось. Подсознательно Эрида чувствовала себя лекарством, она не знала, что делать и как, поступая лишь по велению сердца.
Взгляд упал на белые легкие полотняные штаны дракона, там возрастал бугорок. Нимфа стянула их вниз, высвобождая плоть. От увиденного перехватило дыхание, даже сейчас он был великолепен. Разгоряченный член вздымался, чуть подрагивал, словно искал именно ее.
Эрида осторожно провела языком по головке. Боясь причинить неудобства и сомневаясь, правильно ли она поступает, лаская его в таком состоянии:
— Эрида… — толи стон, толи хрип, сорвался с губ Сенарда, он молил не останавливаться.
— Я тут сладкий мой! Я с тобой! — нимфа погрузила в рот разгоряченную плоть, издав стон блаженства, как же он был сладок, сколько же наслаждения, просто целовать любимого, дарить ему ласку и чувствовать, как его тело шепчет ей ответные признания.
Она стала медленно двигать ртом, исследуя его языком. Гладкий, пульсирующий, он увеличивался во рту, отдавая свой жар. Тело демона напряглось, веки подрагивали, а голова металась по подушкам.
Руками нимфа то перебирала его яички, то проводила по бедрам, издавая горловые стоны, ощущая момент триумфа — наконец-то он тут рядом с ней. И более никогда, до конца жизни она не оставит, родного, единственного демона. Он ее судьба, ее мир, ее король, и за него она отдаст душу и тело. Ведь больше без него не могло быть и ее. Это был момент ее признания, ее высшего принятия своей судьбы.
Одним точным движением Эрида приняла его всего до основания, член проник в горло, сдавливаемый, обласканный, они дышали в унисон. Промежность нимфы влажная, горячая, сжималась в предвкушении экстаза. Открыв глаза, она посмотрела на дорогое сердцу лицо, на бешено вздымавшуюся грудь, и стала двигаться сильнее, издавая глухие стоны удовольствия, лаская его пылающую плоть.
Каждый его стон, отзывался сладострастным импульсом в промежности, стенки лона сокращались, волны экстаза блуждали по всему телу, доходили до горла и передавались Сенарду. Одно на двоих наслаждение, переплетение сердец подводили их к неведомой грани, которую суждено познать лишь родственным душам. Где истинная пара превращается в единый цельный организм. Где исполняется пророчество небес, и что невозможно разъединить никаким силам Вселенной.