«Бояться совсем не стоит, - заверил меня Юра, полчаса назад колдовавший над моими причёской и макияжем. - Клиент просто хочет получить невинную куколку. Но после того, как проведёт с тобой ночь, ты станешь ему неинтересна. Если захочешь - останешься здесь, а нет - так тебя отпустят домой».
В памяти всплыло то, что он говорил мне совсем недавно, и я закусила губу, пытаясь отрезвиться болью. Если Юра думал, что его слова меня успокоят, он очень ошибался…
- Пятьсот! - первый выкрик достиг моих ушей, вырывая из плена воспоминаний.
- Пятьсот, раз! Пятьсот, два!
- Семьсот!
- Семьсот пятьдесят.
Никогда не чувствовала себя настолько шлюхой, даже когда Паоло проделывал со мной в постели то, от чего я стонала и умоляла продолжать. До сих пор тело хранило воспоминания о том, как меня касались его длинные сильные пальцы, вызывая такое наслаждение, которое казалось заоблачным.
Я встретилась взглядом с зализанным мужчиной лет пятидесяти, который смотрел на меня так, будто мысленно уже раздел и трахнул во все места. Нет, я отказывалась верить в то, что Паоло отдаст меня другому.
- Девятьсот! - выкрикнул мужчина свою цену, и в гостиной послышались шепотки.
- Девятьсот, раз. Девятьсот, два-а-а… Девятьсот… три! Продано.
На губах мужчины зазмеилась нехорошая усмешка, он подмигнул мне, и дал знак официанту, чтобы тот наполнил его бокал. Отвёл взгляд, будто разом потерял интерес, но кивнул кому-то. Секундой позже мне на плечи легла ткань лёгкого халатика, и меня снова повели за «кулисы».
Я шла на деревянных ногах, не представляя, что мне делать дальше. Отдать невинность этому незнакомцу, который меня взглядом едва не поимел? Я не могла представить, что именно буду чувствовать, оказавшись с ним в постели. Мерзость? Самое меньшее.
К горлу подкатила тошнота, ноги подкосились. Меня усадили на низкий пуфик, стащили босоножки, поправили причёску.
- У тебя полчаса, подготовь её, - послышался хрипловатый голос, и я снова оглядела присутствующих в бесплодной попытке увидеть среди них Паоло.
- Хорошо, будет исполнено.
Словно послушную куклу, меня подняли на ноги и куда-то повели. Я чувствовала, что нахожусь на грани. Истерика уже бурлила в крови, хотя, ещё не вырвалась наружу. Хотелось кричать, плакать, бежать хоть куда-то, но я только шагала следом за теми, кто вёл меня к комнатам для гостей, и понимала, что ничего не смогу изменить.
Маленькая девушка азиатской внешности в светлой одежде разложила на тумбочке несколько тюбиков и баночек и присела на край постели, давая понять, что ждёт, когда я устроюсь на кровати. Я же вцеплялась изо всех сил в полы махрового белого халата, зная, что так или иначе мне придётся выполнить всё, чего от меня ждут.