Вместо того, чтобы силой сдернуть с Марины платье, он отвёл руки от ее груди и запустил их в гриву мягких, слегка вьющихся волос. Он массировал пальцами кожу ее головы, и по вздоху, слетевшему с пухлых губ, понял, что девчонка не так равнодушна к его прикосновениям, как ей того хотелось бы. И этот факт подтвердила она сама, когда хрипло выдохнула:
- Не надо…
- Тебе не нравится? – уточнил он, продолжая своя манипуляции и крепко удерживая голову Марины в своих руках, без малейшего шанса на то, чтобы вырваться.
- Нет. Не нравится…
Она упорствовала, но по ее голосу – тихому, напряженному - он понимал, что ее воля слабеет.
- Лгунья, - шепнул он ей на ухо почти ласково и, сжав руку в кулак, сгреб в охапку прядь светлых волос, заставив Марину откинуть голову ему на плечо. Язык Паоло коснулся ее губ – неторопливо, словно желал распробовать на вкус каждый миллиметр – а затем толкнулся внутрь, снова натыкаясь на крепко сжатые челюсти. Но этим его было не смутить – его рот накрыл ее губы, сминая и подавляя. Он аккуратно, но чувствительно прикусил ее нижнюю губу и тут же стёр этот отпечаток ласкающим движением языка. И рот Марины невольно приоткрылся, чем он и воспользовался, снова войдя внутрь.
И пока его язык дразняще играл с ее языком, Паоло мягко потянул подол длинного платья наверх. Руки Марины мгновенно метнулись вниз, пытаясь ему помешать, но он накрыл ее ладони своими и, продолжая скольжение вверх, сказал:
- Пойми наконец – твое упорство бессмысленно. Так что лучше расслабься и получай удовольствие.
Смяв в пальцах тонкую ткань, он задрал платье на Марине до бедер и нырнул рукой за резинку трусиков, спуская их вниз. Она попыталась сжать ноги, но добилась только того, что крепче стиснула его пальцы, которыми он принялся ласкать ее между ног. Там, где уже было влажно и жарко. Там, где вопреки своему нежеланию ему повиноваться, она уже хотела его. Или просто того, чтобы ее трахнули. Но именно этого он делать и не собирался.
По-прежнему держа одной рукой подол ее платья, пальцами второй он двигался по ее лону. Гладил влажные складки, слегка надавливая там, где был вход во влагалище, но не пытаясь скользнуть внутрь. Он неторопливо кружил по ее клитору, сначала мягко, дразня, затем – более ощутимо, настойчиво потирая подушечкой среднего пальца. Ему нравилось слушать, как неровно она дышит, нравилось понимание того, что вопреки своим словам, она хотела того, что он делал с ней.
- Перестаньте, - снова заговорила она, когда его палец нажал на клитор, выбивая из Марины предательский стон. – Это гадко… мерзко…