— Даже так? — невольно занервничала Гордеева, заерзав на своем месте и вспоминая недавней разговор со своей прежней «сменщицей», тем более, обратив внимание, что автомобиль свернул не в ту сторону.
— Там перекрыто движение, — небрежно бросил шофер, словно прочитав мысли своей пассажирки, — необходимо ехать в объезд.
— Остановите, я выйду, — вдруг почувствовав исходившую от мужчины опасность, дрожащим голосом проговорила молодая путана, — я передумала ехать домой: мне нужно зайти еще в одно место, которое располагается в этом квартале.
— Из этой машины можно выйти только, когда я этого захочу, — резко «отрезал» водитель, осознав, что его раскусили, хотя он сильно и не старался скрывать свою личность, — меня зовут «Костя-киллер», надеюсь, понимаешь, что это значит.
От охватившего изнутри жгучего «холода» у девушки сжалось в комок ее сердце и ей даже показалось, что на какое-то мгновение этот орган остановился. Душа «ушла» в пятки, и она сидела, будучи ни жива не мертва. Теперь она очень сильно переживала, что не прислушалась к страхам Азмиры, когда та пыталась ей рассказать про что-то такое. Теперь изменить что-либо было нельзя: оставалось только «плыть» по течению, доверившись злодейке-судьбе. Ни одна из будораживших ее воспаленный ум мыслей: выпрыгнуть на ходу; огреть водителя дамской сумочкой; вцепиться ему ногтями в глаза; укусить его за руку, не находили своего понимания и осознания из-за их полной абсурдности.
Беркутов гнал, превышая все допустимые скорости, чтобы таким образом не дать возможность своей спутнице осуществить ненужную глупость. Расчет его оказался верным и девушке на таком быстром ходу не пришла даже мысль выкинуть что-то такое, что шло бы вразрез с его первоначальными планами. Так, в общем, принужденной к спокойствию обстановке, с учетом внутренних переживаний и сильнейших эмоций, душивших Гордееву изнутри, они смогли покинуть пределы города и, направляясь в сторону Ярославля, достигли деревни Буньково, где располагался питомник декоративных растений. Недалеко от него находилось небольшое строение, больше похожее на сарай. Оно отстояло чуть в стороне, и к нему вела проселочная дорога. Поблизости не было никакого жилья. Если здесь закричать, то вряд ли бы тебя кто-то услышал, единственное, можно было рассчитывать на охранника, дежурившего в месте разведения саженцев.
Словно прочитав мысли сидящей с ним в авто проститутки, Беркутов резко повернул к ней свою голову (она сидела, как везде принято, на заднем сидении) и, напитав глаза безграничным гневом и «наполнив» их кровью, полу-шипящим голосом произнес: