— А теперь ещё раз. Только очень медленно и по порядку, — произношу каждое слово, чередуя с вдохом. Растягиваю, словно резину, позволяя Рикману как следует обдумать свой ответ. — С чем связаны такие резкие перемены в здоровье моего сына?
— Первый вариант: частое употребление алкоголя привело к закупорке желчного протока, в связи с чем витамин К перестал усваиваться его организмом. И второй… — заметно помедлил старик. — Кто-то намеренно травит Джеймса Варфарином (лекарственный препарат, действие которого направленно на разжижение крови и предотвращение образования тромбов).
«Травят? Травят?!» — так сильно зудит у меня в голове, что я готов разодрать себе кожу в попытке избавиться от этого невыносимого жжения.
Такое чувство, что в мозгах завёлся огромный паук! Я чувствую, как эта мерзкая тварь шевелится. Чувствую, как она оплетает всё паутиной. Прогрызает себе удобное местечко и забивается в самую глубь, откуда её уже невозможно достать!
Если его на самом деле травят, то кто? Зачем и когда именно всё это началось?
Мысли превратились в метающийся хоровод звуков и эмоций. Я пытался ухватиться хотя бы за одну их них, но они снова и снова ускользали от меня, не позволяя сосредоточиться.
— Ну так и узнайте, так ли это или нет! — начинаю кричать, сдавливая тонкий телефон настолько сильно, что тупые края вдавливаются в ладонь и фаланги пальцев, причиняя вполне ощутимую боль. — К этому времени врачи уже должны были заняться его лечением, а не выяснять причину происходящего!
— К сожалению, одной только крови недостаточно для того, чтобы мы могли поставить окончательный диагноз, — спокойно говорит Эрик, прекрасно понимая, что в таком состоянии я как огромная пороховая бочка. Всего одна искра от его неверного слова или тона — и всё… трагедия неизбежна! — Для этого нам нужно провести полное обследование. Варфарин полностью выводится с мочой и потому его практически невозможно обнаружить в других анализах. На данный момент мы сумели узнать только то, что уже через пару недель его кровь превратиться в обычную воду. А это значит, что у Джеймса в любой момент может открыться внутреннее кровотечение, и тогда… Мы уже ничего не сможем сделать…
— Ему нужно обследование, — повторил, скрипя зубами, и провёл рукой по взъерошенным волосам, сжимая их на затылке. — Меган считает, что с Джеймсом всё в порядке, а со мной он разговаривать не станет! Ну и как мне, спрашивается, заставить этих ослов прислушаться к себе?! — спрашиваю я куда скорее себя самого, а уж никак не Рикмана.
— Ваша жена, конечно, дама своенравная, но сына она на самом деле любит, — заговорил старик, возвращая меня в реальность. — Так что скажите ей всё как есть. А я, если надо, подпишусь под каждым вашим словом.