– Все. Хватит, – сказала я, выпрямляясь и отталкивая парня.
Он даже не сразу услышал и, конечно же, не понял. Не хотел понимать, продолжая засовывать пальцы в мои трусики.
– Да, ладно, чего ты… все будет ништяк… – он навалился на меня сзади всем телом, снова приживая к стене
– Сомневаюсь, – я ударила его локтем в бок.
– Ах ты, дрянь, – все еще держа за шею, он впечатал меня лицом в красный обкрошившийся кирпич, едва не ломая нос и царапая губы в кровь.
Лайне сильнее людей и быстрее. Я снова ударила его локтем, на этот раз в живот. Клерк охнул и ослабил хватку. Я развернулась и ударила его в пах. Жестоко, особенно после того, как я сама распалила его, а потом пошла на попятный? Несомненно, но я никогда не претендовала на нимб, скорее уж примерила бы пару рогов. Меня не особо интересовала справедливость и правильность.
Почему когда у мужчины встает член, мозги отключаются напрочь? Нет – это нет, без всяких двояких толкований. Даже если «нет» говорит такая дрянь, как я.
– Тварь, – зашипел клерк, выпрямляясь, и занося руку для удара…
Я могла бы уклониться или блокировать удар, но… В этом уже не было необходимости.
Кулак до моего лица он не донес. Его руку перехвали, и ледяной голос произнес:
– Девушка же сказала «нет».
– Ты кто такой? – голос Олегыча звучал хрипло, словно он простыл или, что вероятнее, вот-вот расплачется, он безуспешно пытался вырвать руку из пальцев охотника, – Чего надо, урод? Ее? Так встань в очередь, шлюхи на всех хватит.
А вот это было бы уже интересно…
Охотник не ответил, он просто сжал пальцы, раздался треск, клерк заорал, упал на колени:
– Ты сломал мне руку! Ты сломал ее, придурок! Да я на тебя заяву ментам накатаю, я… – с каждым словом его голос звучал все тоньше и тоньше, да и сам Олегыч съеживался до простого «Олежки» над которым смеялись девушки. Мне даже стало его жалко. Почти.
Охотник ударил его по шее, вроде бы не сильно, но мужчина, хрюкнув, упал лицом на асфальт.
– Жив? – спросила я.
– Без понятия. Тебе не все равно? Может, я зря вмешался? – он ухватил меня за подбородок и посмотрел на кровоточащие губы. – Больно? Думал, лайне умеют защищать себя.
– Умеем, – не стала спорить я, – Например, моя «защита» убила бы его в процессе. За насилие наши партнеры расплачиваются жизнью. Если бы он продолжил…
– А если продолжит не он? – охотник вдруг склонился и коснулся моих губ своими, собирая выступившие капельки крови.
На миг, я забыла, как дышать, настолько легким и осторожным было это движение. Настолько нежным.
– Если я?
Он чуть повернул голову, и наши губы снова соприкоснулись, сперва легонько и вскользь. А потом мы подались навстречу друг другу, торопливо целуясь, торопливо пробуя друг друга на вкус. Дыхание смешалось, время остановилось. Его горячий язык раздвинул мои губы и проник внутрь, но это было сладкое проникновение. Я вцепилась в охотника и, кажется, что-то простонала. Он оторвался от моего рта, взял лицо в ладони, словно пытаясь что-то рассмотреть, что-то новое…