— Я — искуситель, и я могу забыть, что это просто игра.
— И?
— И я — искуситель! — Весомо протянул он, удобнее перехватывая меня. Разговор резко перестал мне нравиться.
— Я что-нибудь придумаю, а пока у нас другие заботы, — уверенно ответила я.
— Например?
— Например, ужин с твоей семьей! Во-первых, я ничего о них не знаю, а во-вторых, — мои губы были в паре миллиметров от его рта, — я совсем не чертовка. И, в-третьих, я проголодалась, может, мы пообедаем?
И оставив его размышлять, я ушла в свою комнату. Мне просто жизненно необходимо было собраться с мыслями, а лучше всего это делать в тишине с бумагой и ручкой. Так мне легче — если мысленный поток и не оформиться в решение, то хотя бы бессознательные рисунки отвлекут и направят.
Собственно в процессе бумагомарания своими мыслями ко мне и пришло осознание, что вот они проблемы, в которые я теоретически не должна была влипать. Пошалила, так пошалила. Интересно, а меня через месяц в Рай-то назад пустят? Я бы и дальше развивала эту горестную тему, если бы не отборный мат Иера где-то внизу. А что вы хотели? Представитель темной половины мироздания имеет право виртуозно владеть искусством сквернословия.
Пришлось спускаться, и успокаивать свое любопытство. Причины ора оказались весьма прозаичны: у лукавого что-то сгорело в духовке. Похоже, задумался и забыл выключить во время.
— Иер! Зачем так орать? — Я зашла в кухню, и села на край стула, сложив руки на коленях.
Ругавшийся качественнее, чем мастера этого дела — сапожники, черт даже не сразу меня заметил. А когда понял, что ему задали вопрос, слегка растерялся.
— Знаешь, искуситель, это уже похоже на идиотизм, — вновь обратилась я к парню.
— Почему? — Только начав уборку, он тут же удивленно остановился.
— Ну, яичница — это я еще могу понять. Ты ж вроде один живешь, — тут я запнулась и покраснела, — а есть что-то надо. Но черт умеющий печь пироги и способный сварить обалденно пахнущий суп — это из области фантастики.
— Мы, кажется, уже говорили на эту тему? И вообще, я люблю готовить — это в Раю преступление? — Накладывая суп, он слегка улыбнулся. Надо же, оказывается, помимо глупой ухмылки в его арсенале есть и милые улыбки.
Я задумалась. И правда, ну любит он готовить, и что? Это во мне все еще остались стереотипы, вбитые в голову фантастикой и религией.
Обедали мы, молча, каждый думал о своем. Кстати, надо отдать ему должное: суп был восхитительным. Сама я в вопросах готовки жутко ленива, так что я должна радоваться сложившимся обстоятельствам.
Как оказалось, погиб наш десерт. Так что нам пришлось довольствоваться чаем с вареньем (интересно, а его Иеру бабушка-чертовка приносит?). Бабушка натолкнула меня на куда более важные мысли.