Погрузив его на носилки, мы быстро преодолели здание аэровокзала, и выехали на взлетно-посадочную полосу, где нас уже ждал самолет.
Оказавшись на борту, я спросила его в последний раз:
— Летим домой?
Он только кивнул.
Хорошо, милый. Мы летим домой.
Я попросила врачей сделать ему укол снотворного, а сама начала молиться. Это все, что мне оставалось. На высоте десять тысяч метров, без нужных инструментов и средств диагностики, без наркоза и других лекарств, я была бессильна, несмотря на все свои дипломы и звания. Это территория Бога.
Рэй спал, изредка постанывая и сдвигая брови. Я уставилась в иллюминатор и молилась. Я просила Создателя только об одном — успеть довезти, а там уже начиналась моя территория. Время остановилось, я не различала больше — день сейчас, или ночь. Я не хотела ни есть, ни пить, ни спать. Наверное, вид у меня был жалкий.
Из оцепенения меня вывел голос Джил.
— Мэм, вам нужно попить воды. — Она поставил на стол стакан с водой и слегка улыбнулась.
— Спасибо.
Я сделала глоток и посмотрела на часы — мы летели уже восемь часов. Я позвала сопровождающего врача и попросила сделать Рэю еще один укол. Не стоит ему просыпаться.
После того, как медик выполнил мою просьбу, я набрала номер Сэма, позабыв о том, что в Штатах сейчас раннее утро.
— Да. — хриплый голос Сэма прозвучал в трубке.
— Это я. — сказала я и мой голос дрогнул.
— Ли, милая, что случилось?
И тут я разрыдалась, давая волю эмоциям. Мне нужны были эти слезы, чтобы суметь. Чтобы не свалиться с ног и не покончить жизнь самоубийством. Мне нужна была эта разрядка, чтобы вновь начать здраво мыслить, и голос друга стал катализатором, спровоцировавшим этот приступ.
— Ну, Ли! Тише-тише… — шептал Сэм, а я рыдала все сильнее.
— Он тебя обидел?
— Нет.
— Кто-то умер?
— Пока нет.
— Что значит, пока?
— Сэм, у Рэя желудочное кровотечение, — сказала я, икая и хлюпая носом, — а может быть, кишечное. Я точно не знаю. Он вырвал с кровью. Я думаю, это очередная аденома.
— В Афинах прекрасный госпиталь IASO, у нас проходил стажировку заведующий их хирургическим отделением, доктор Николис Спарсис. Вези его туда и не реви! У вас же частный самолет.
— Рэй не позволил мне этого сделать. Мы летим в Чикаго.
— Ты сошла с ума? — рявкнул на меня Сэм так, что я подпрыгнула на месте. — Ты же хирург, разве тебе не известны последствия?
— Сэм, он не хочет умирать в Греции!
— О Боже! Сколько вы уже летите?
— Больше восьми часов.
— Ты капаешь ему тромбоконцентрат?
— Сэм, где я раздобуду его на высоте десять тысяч метров?
— Я закажу вертолет и команду хирургов. Мы будем ждать вас в Палуоки.