Вторая хитрость извинений: запоминать, почему вам пришлось просить прощения. Не для того, чтобы облегчить чувство вины. И не для того, чтобы другой человек почувствовал себя лучше, или хуже, или чтобы заставить его замолчать. Извинения нужны, чтобы восстановить мост, взорванный не без вашего участия, заново начать общаться, попытаться дать новый старт отношениям. Именно поэтому извинения должны быть четкими и понятными. Попросите прощения за собственную промашку, и только. Без всяких «но» и оговорок. «Но» — убийца извинения. «Прости, что я переехал твоего кота, но он развалился как раз перед газонокосилкой» или «Прости, что не взял трубку, но ты же уже семь раз мне звонила». Вот это не извинения. Даже не начинайте. Это — объяснения, они же отговорки. Они не несут в себе ни намека на сожаление, ответственность или желание изменить курс. Вы можете объяснить свои поступки, но в другой раз, когда уже восстановите отношения.
Единственное, что может быть хуже извинения, начатого с «но», это извинение, начатое со слова «если». Нет, нет и еще раз нет! Это оскорбительно. Это разговор свысока. «Извини, если ты почувствовала, что я тебя обидел». «Извини, если то, что я сказала, было неверно понято». «Извини, если тебе показалось, что я попросил прощения как-то не так». На самом деле вы говорите следующее: «Конечно, случай невероятный: ты оказалась права, а я совершенно ненамеренно совершил маленькую ошибку — что ж, тогда прости». Ни один человек, которому извинение преподносится в подобной форме, не будет им удовлетворен по одной простой причине: в нем отсутствует главное — искреннее сожаление. Когда вы добавляете к извинению «если», вы тем самым отказываетесь признавать, что совершили нечто неправильное. «Извини, если тебе на столе обязательно нужно сливочное масло» — это к вопросу о масленке, о которой я вечно забываю. Скажи я: «Давай начнем экономить и перейдем на маргарин» — и то было бы не так обидно.
Единственный случай, когда в извинении уместно «если», это когда вы не уверены, что совершили что-то, за что стоит просить прощения, и пытаетесь понять, в чем же дело. «Извини, если я в этой давке наступил тебе на ногу» или «Прости, если из-за меня эта встреча прошла не так, как ты надеялся». В таком случае противная сторона сможет объяснить, из-за чего дуется, и тогда мимо «если» удастся проскочить без потерь.
Извинения не срабатывают и в том случае, когда другой человек не чувствует, что к нему прислушиваются, что его боль, разочарование, грусть замечены. Харриет Лернер настаивает на том, чтобы мы «стремились узнать», что могло обидеть другого человека. «Если бы только наше стремление понять другого человека было бы столь же глубоким и искренним, как стремление быть понятым! — пишет она. — По-настоящему прислушиваясь к людям, мы можем определить, что именно мы сделали неправильно, и точнее сформулировать свое извинение»18. Главный признак, указывающий на то, что мы действительно услышали человека, — мы направляем свои извинения на его ущемленные чувства, а не говорим о том, что, мол, на самом деле мы хотели того-то и того-то: в этом случае мы намекаем на то, что и он отчасти в чем-то виноват.