Я отдернула руку и отступила в страхе, но тут щелкнул замок, и дверь сама собой приоткрылась. Надеюсь, там не склад законсервированных в соли трупов? Пересилив себя, шагнула внутрь обширного помещения.
Здесь царил полумрак. Свет исходил только из двух, расположенных в дальних углах, больших инсектариев. Внутри их билось множество бабочек со светящимися лимонными крыльями.
Мне удалось разглядеть два больших стола, шкафы с книгами и какими-то пузырьками, дверь сейфа, вмонтированного в стену. Один из столов был пуст, на втором стояли разноцветные свечи, лежала пара ножей - один с черной, другой с белой рукоятью, а центр столешницы занимала огромная чаша из серого камня.
На стене висели две большие фотографии. На одной был изображен тетушкин дом со стороны фасада, на другой он же, но с заднего двора.
Осторожно дотронулась до резной рамы и в изумлении увидела, как фото оживает, наливается светом и красками. Вот колышется листва деревьев, растущих у дома и старый садовник в коричневом свитере подстригает кусты...
Удивленно моргнула и приподняла "фотографию", рассчитывая отыскать гнездо для батареек или какой-нибудь переключатель, полагая, что предо мной наворочанная цифровая фоторамка, но с другой стороны был лишь плотный лист картона.
За ширмой в другом углу отыскался вмонтированный в пол металлический обруч. В его центре чернело пятно сажи. Похоже, не зря стала опасаться тетушку. Может ли она быть одной из тех ведьм, что убили отца Эйдена? Нет, не верю! Не стоит спешить с выводами. Вдруг ведьмы не все плохие? Тетушка всегда была ко мне добра. Ее любовь ко мне была своеобразной, но искренней. Я не могла представить ее хладнокровной убийцей.
А что за книги стоят там, в шкафу?
Взяла с полки красный томик без каких-либо надписей и рисунков на обложке. Попыталась открыть, но не тут-то было. Страницы намертво слиплись друг с другом и с переплетом, будто их специально склеили. С остальными книгами меня постигло то же разочарование.
А вот толстые тетради, исписанные убористым, резким почерком, оказались более сговорчивыми. Открыла одну из них и подошла к инсектарию. В пляшущем золотом свете, исходящем от крыл удивительных бабочек, разглядела, что мне в руки попал тетушкин дневник!
О такой удаче я и мечтать не смела! Больше всего в истории нашей семьи меня интересовало, почему тётя Лорэйн не была дружна со своей родной сестрой, моей матерью Кэтлин.
Было любопытно, что за кошка между ними пробежала. Почему они никогда не общались. Ведь даже то, что у меня есть тётя, узнала, лишь после смерти родителей, проведя в приюте целый год.