— Что стряслось-то? — взволнованно поинтересовались у хозяйки квартиры, а сами судорожно стали вспоминать, нет ли греха перед Захаровной? Но, как назло, ничего на ум не приходило, что заставляло их нервничать ещё сильнее.
— Ничего особенного. — Только облегчённо выдохнули, как последующие слова ввергли в ужас. — Так, метеоризмом мучается, но я таблетки ей дала, сейчас газы выйдут, и всё будет хорошо, — решила она немного поглумиться над супермедлительными старушками.
Те после этой новости резко засуетились и с невероятной скоростью принялись вникать в дела, а то не дай бог рванёт! Их понять можно, пришли они как-то в гости к Захаровне, когда у неё приступ метеоризма был, еле оттуда выползли, так что им доподлинно известно, чем это грозит, а метеоризм у них ассоциируется с газовой атакой, которую, между прочим, ещё пережить нужно! А с другой стороны, что они хотели? Возраст, поэтому организм сбоит.
После того, как со всеми делами разобрались, Захаровна предложила отметить их отъезд.
— Зин, тебе ж нельзя, вдруг давление поднимется? — заволновалась Клавдия.
— Для вас главное, чтобы моё настроение не понизилось.
После её слов народ решил — фиг с её давлением. Быстро соорудили на стол, нарезали лимон, разлили по пятьдесят грамм коньячку.
— Ну, здравствуй, стаканчик, до свидания, винцо! — произнесла тост Зинаида и залпом опрокинула содержимое стопки.
— Коньячок, — поправила её Петровна.
— Да какая разница, всё одно бормотуха, — сипло произнесла гостья, закусывая лимоном.
Остальные участники застолья посмотрели на неё, потом на стопку, и их слегка передёрнуло, но отказываться никто не стал — жадность взяла верх. Как только они выпили, Петровна и Фёдоровна вспомнили про недуг Захаровны и тут же засобирались, мол, у них срочное дело, и откладывать его никак нельзя. Быстро собрав документы, коротко попрощавшись, стремглав помчались на выход. Стоило за ними закрыться двери, раздался раскатистый смех Зинаиды.
— Десятый раз срабатывает твой план, и всё как в первый раз! Не жалеешь ты психику соратниц, — продолжала веселиться она.
— Да ничего с ними не будет, они за дверь выйдут и забудут об угрозе. Не знаю, как Фёдоровна, а Петровна точно.
— М-да, склероз, оказывается, довольно-таки выгодная штука, — хохотнула гостья. — И всё же ты немного круто с ними обошлась.
— А что делать? Не я такая, а обстоятельства, сама же понимаешь, без дополнительного стимула наши перечницы до утра бы дела принимали!
Наутро вышеуказанные перечницы и другие жители близстоящих домов пришли провожать наших бабушек. Всё это напоминало не проводы в отпуск, а проводы в последний путь. Народ не скрывал своего горя, некоторые даже украдкой вытирали скупые слёзы. И что-то мне подсказывает — у большей части провожающих это были слёзы радости, ведь во взглядах их читалась затаённая надежда на счастливое избавление от вредных старушек.