Я уже почти домыла пол в кладовке, как вошёл Тинил с ворохом одежды и велел идти за ним. Я отчаянно покосилась в комнату, где был Гаад: страшно было идти куда-то с незнакомых хранителем, тем более, из прислужников Тьмы. Но мерзкий гад ни слова не сказал. И Карсту было всё равно. И мне пришлось пойти за Тинилом, который ещё кучу вещей выудил из-под кровати. Какой-то такой. Слишком опрятной. Будто ею не пользовался никто. И я вдруг поймала грустный взгляд хозяина дома на кровать. Как будто здесь был кто-то ещё, хороший, но его больше нет. И вряд ли так смотрят на место гостя. Скорее, потерянного друга.
— Идём, — резко бросил гончар мне, первым выходя, пинком открывая дверь.
И уныло поплелась за ним.
Он ничего не сказал, а я ничего не стала спрашивать.
Вот тот, вздумавший поохотиться на тигра, был жутко разодран им. И Гаад решил, что его уже не спасти. Значит, хранители тоже умирают. Хотя, видимо, регенерация у них есть, но не бесконечная и не вечная.
Но ничего такого не случилось. Мы просто молча выстирали всю одежду в реке, с приятным отваром, травяным, слегка мылящимся. И кожа после него была нежная. Потом также молча Тинил пошёл назад. Мы без разговоров развесили одежду на верёвке за домом, повязанной между ели и берёзы. Тинил странно погладил край верёвки и ствол берёзы, быстро, украдкой. И молча ушёл в дом. Вскоре оттуда вышел Гаад, вымывший руки, с двумя большими корзинами и лопатками или, хм, тяпками. Одну тяпку и корзину вручил мне — и отправился в лес. Судя по парному инвентарю и по отсутствию других кандидатов рядом, на роль напарника в данном деле он назначил меня. И я робко пошла следом. Посуду я ему испортила, два раза, раз дом расколошматила. Надо вести себя как-то потише, а то мало ли чего.
Ещё с пару часов я растерянно наблюдала за тем, как главный злыдень серьёзно копает коренья лопухов и каких-то других, незнакомых мне растений. На меня он, впрочем, порою многозначительно смотрел, что придавало мне ускоренья. Хотя я кроме лопухов и цикория — мы на него наткнулись чуть позже — и не знала ничего.
Потом, почти у дома, я поскользнулась на мине, коварно заныканной коровой на нашем пути незадолго до нашего прихода. И с воплем полетела на шедшего рядом и не ожившего такой подлости Старейшину. Устроив звездопад из кореньев, мы упали в кусты папоротника. Гаад, а сверху лопатка и я.
— А-а-а, нет, только не папоротник! — взвыла я.
— То есть, валяться на мне тебе нравится? — возмутился парень, — Но только папоротники совсем не устраивают, да?
Сначала пришёл ужас от осознания того, что он меня не так понял. Да ещё и так! Да ещё и главный злодей чужого мира! Да ещё и… ой!