Точно так же, как и на фестивале, хотя я знал, что поступил правильно в клубе «Грейвьярд», не дав тому парню напасть на нее, в моей голове все еще бушевала вина. Чувство вины за то, что Лорел видела меня, близко и лично, в моем самом жестоком состоянии. Горькие обвинения Дюка прозвучали в моих ушах, и я понял, что на самом деле боюсь, что Лорел смотрела на меня как на животное. И не хотел, чтобы она думала так обо мне. Эта мысль была невыносимой.
— Хочу рассказать тебе кое-что, — сказал я. — Знаю, мы не говорили об этом раньше... и ты была... ты была по-настоящему удивительной, просто проводя со мной время и заставляя меня отвлечься от случившегося, не доставая меня.
Лорел ничего не сказала, ожидая, когда я продолжу. Однако она сместила тело подо мной, сдвигаясь ближе, хватаясь за ткань моих джинсов.
— Я не могу разглашать это, но не говорить об этом, черт, убивает меня. Фестиваль… то, что случилось на фестивале, был случайностью, — сказал я. — Не просто несчастный случай, но... очень сложный случай.
— Что ты имеешь в виду? — спросила Лорел.
Она повернулась ко мне, чтобы посмотреть, скользя по песку, пока ее взгляд не встретился с моим, и по беспокойству в ее глазах я понял, что выгляжу грустнее, чем предполагал.
— Слушай, я сказал своей группе, сказал копам, и теперь говорю тебе, даже если ты не поверишь мне, как все остальные ...
Беспокойство распространилось по моим венам.
— Верю чему, Ноа? — Лорел провела руками вверх и вниз по моей груди, а затем схватила мои руки. — Что произошло?
Я сделал глубокий вдох. Пульс стучал в моих ушах, я выплеснул слова, прежде чем потерять хладнокровие.
— Человек, который упал... которого я убил в тот день... у него был нож, когда он поднялся на сцену. Я видел это. Видел своими глазами. У него был нож, и он надвигался на Куинна. Вот почему я толкнул его со сцены.
Глаза Лорел расширились, но она не отодвинулась от меня, а только крепче сжала мои руки.
— Я не собирался его убивать, — продолжил я. — А лишь хотел, чтобы он не навредил Куинну. Может, помнишь, мы подвергались ранее нападению, а люди гибнут от больных фанатов постоянно... Я видел к чему все идет и просто... действовал.
— Как ты действовал сегодня в клубе? — мягко спросила она.
— Да, — ответил я. — Именно. Лорел, не хочу, чтобы ты считала меня гребанным монстром. Не хочу, чтобы ты верила всему дерьму, что пресса пишет обо мне. Это не правда. Я может быть и драчун, но не дерусь просто так.
— Ноа, я не считаю тебя монстром, — произнесла она, положив руку мне на щеку. — Ты доказал мне, что не являешься им. И я верю тебе.