— Господин архимагистр, не слишком ли вы… Всё-таки это принцесса… — неуверенно начал Второй советник. Этот немолодой мужчина с рано поседевшей бородой (да-да, немаловажную роль в этом сыграли именно проделки принцессы!) имел добродушный нрав и часто потакал наследнице престола. Магическим даром природа его не наделила, зато сполна вознаградила острым умом.
Дроу покачал головой и преувеличенно тяжело вздохнул:
— Именно из-за подобного попустительства с вашей стороны её высочество и позорит сейчас имя своего отца! Думаю, его величество отдавал себе отчёт в том, куда, для чего и к кому отправляет дочь. Вы так не считаете, досточтимый господин Найлз?
— Да, конечно. Однако… вы всё же немного жестковаты…
— Поверьте, господа советники, — Алакдаэр обратился сразу к обоим сановникам, чтобы Первый не чувствовал себя обделённым вниманием, — её высочеству это пойдёт только на пользу. Вы ведь понимаете, что теперь не она будет терроризировать окружающих магическими шуточками, а, скорее, они её. Принцесса всего лишь первокурсница, а в академии предостаточно магов гораздо сильнее неё. И если адептка Мастэрс не научится вести себя подобающим образом, то сама на себя накличет неприятности. В таких условиях охранять её становится гораздо сложнее: не хотелось бы, вместо возможного злоумышленника, ударить боевым заклинанием по адепту, всего лишь решившему поквитаться с ней за хамство.
— Ну, если смотреть на ситуацию с этой стороны… — сдал свои позиции лэрд Найлз.
— Благодарю за понимание, господа советники, — тёмный эльф кивнул королевским делегатам и повернулся к бунтарке: — Так каков ваш ответ, адептка Мастэрс?
Принцесса прожигала Алакдаэра взглядом, её ноздри раздувались от ярости, на глазах выступили злые слёзы.
"О, ты узнаешь мой ответ, очень скоро узнаешь! Вы все его узнаете!" — она бы с радостью применила какое-нибудь запретное тёмное заклинание, чтобы стереть это самодовольное выражение лица у своего так называемого "наставника", но не теперь. Сейчас сила не на её стороне, а потому придётся притвориться, что его угрозы на неё подействовали. Рассудив подобным образом, Лина заставила себя кивнуть.
— Вот и замечательно, — Ал рассеял заклинание.
Эвилина несколько раз глубоко вдохнула, оглядела присутствующих, на лицах которых была написана разная степень неодобрения (относившегося именно к ней, их будущей королеве!) и прошипела сквозь зубы:
— Как же я вас всех ненавижу!
— Итак, меня вы можете называть архимагистр Аркент’тар, господин декан или господин архимагистр, — как ни в чём не бывало проговорил дроу. — За глаза адепты называют Тёмным. Этого тоже не воспрещаю, но только не вздумайте обратиться так непосредственно ко мне.