— Чем помочь? — мой голос дрожал. Мне вообще показалось, что это говорила не я, а кто-то со стороны и очень далеко.
Кейел обернулся ко мне, но скривился и вновь опустил голову. Я продолжала стоять, не зная, что делать, а затем едва расслышала:
— Надо вытащить коготь. Я не достаю.
Я боялась. Но боялась молча. Помыла руки, опустилась на колени позади него, пачкая штаны в крови. Он протянул мне нож. Черный коготь был хорошо виден возле позвоночника. Мне и без ножа удалось ухватиться за него и потянуть, но Вольный вновь зарычал, и я отдернула руки.
— Вытаскивай, прокручивая на себя, — нервно попросил он.
На этот раз все удалось. Изогнутый коготь был меньше мизинца и очень тонкий. Я откинула его на пол и схватилась за мокрую тряпку. Мне никогда не приходилось обрабатывать раны, если не считать разбитые колени и порезанные пальцы, но я понимала, что Кейелу будет трудно самостоятельно справиться со спиной. Внутри все замирало, когда он напрягался, когда его плечи дергались, когда он тихо рычал от моих неверных действий. Но он терпел и не прогонял. Вместо бинтов и марли в Фадрагосе использовали другую мягкую ткань, обычно заранее пропитанную в отваре. Когда все было завершено, я вернулась в комнату и стала расхаживать по ней, наверняка зная, что уйду сразу же, как Кейел уляжется, а с утра прибегу узнавать о его состоянии. И мне не нравилось, что причина была не в том, что от этого Вольного зависело мое возвращение домой. Я переживала за него, несмотря на то, что между нами было. Словно за последние пару часов все осталось в прошлом.
— Если тебе не трудно, сходи и попроси у хозяина кувшин с водой, — донеслось из коморки.
Я будто только и ждала хоть какого-то указания. Сорвалась и выскочила из комнаты. Владелец заведения легко исполнил просьбу и удивился только тому, что Кейел не один. Когда я вернулась, Вольный лежал под одеялом. Открыл глаза, уселся и потянулся к зелью, лежавшему на столе. Я поставила кувшин, отобрала у парня флакон, смешала с водой и налила получившееся лекарство в кружку.
— Спокойной ночи, Кейел, — произнесла я, пока он пил, и направилась к выходу.
Уже взялась за дверную ручку, как услышала тихое высказывание:
— Это коготь чареска. Взял контракт на одну особь, замеченную в лесу неподалеку от небольшого поселения, а наткнулся на два гнезда.
— Я загляну к тебе завтра с утра, — не оборачиваясь, предупредила я.
— Если бы кто-то прикрывал мне спину… Тоджа пришлось оставить в поселении. Ему разодрали бок до костей. Я думал, он не выживет, но мальчик оклемался на четвертые сутки.