Шестой этаж. Джер свернул в широкий коридор, звук шагов глох в ворсе темного ковра. Картины повсюду, бордовые двери с золотыми ручками, панорамное окно в конце. Ансгар свернул влево и замер перед дверью под номером 126. Облокотился лбом о дверное полотно, прислушиваясь, жадно втягивая воздух.
Одна. Она одна там. Повернул ручку и вошел.
— Бел? — вышло надсадно как-то. Джервалф откашлялся, прочищая горло. Впился горящими глазами в тонкий силуэт жены, выглядящий черным пятном, тенью на фоне яркого солнечного света, льющегося из панорамного окна.
Она вздрогнула всем телом, но лишь чуть- чуть склонила голову набок, так и не повернувшись.
Джервалф постоял, принюхиваясь. Пахло горем, безысходностью и сексом. Поморщился, не желая даже представлять. Ну что ж, кто-то явно исполнил свою давнюю мечту. Раздвинул ноги перед генералом. Странно, но ревности он чувствовал. Ему было противно, мерзко, будто в чужое грязное белье залез. Но именно чужое. Волчицы нет, и ничего его уже не связывает с этой женщиной. Вместо агонии обманутой любви внутри лишь жалость зарождается к ней. Джервалф удивленно смотрел на сгорбленную спину жены и понимал, что ему ее и правда просто жалко. Невероятное, ошеломляющее открытие. Волк внутри воротил морду от этой совершенно незнакомой ему женщины, обиженно поскуливал на изменившийся так мало привлекательный теперь запах. Просил развернуться и уйти. Оставить ее здесь и выкинуть из головы. Что ж, не кидается растерзать — уже хорошо. Впрочем, может еще кинется, просто сейчас слишком подавлен.
Джер прошел вглубь комнаты и остановился прямо напротив Белинды, внимательно рассматривая ее заплаканное лицо.
— Рассказывай, — произнес отрывисто, облокачиваясь о стекло панорамного окна. Скрестил руки на груди, приготовившись слушать.
Бел улыбнулась сама себе. Выражение ее лица: отрешенное, почти безумное. Блуждающий взгляд заскользил по фигуре мужа.
— Почему ты меня не убиваешь? — неподдельное удивление на бледном лице, — Я думала, сразу убьешь.
— Хотела, чтобы убил? — Джер вопросительно вскинул бровь.
Но опять ответа нет. Лишь дикая улыбка и пустые глаза.
— Я все равно уже почти труп, Ансгар, — искусанные губы Бел еле шевелились, — Разве ты не чувствуешь? Моя волчица…
— Чувствую и жду рассказа, — перебил ее Джер, начиная раздражаться. Он не сопли ее пришел вытирать. Ему нужна правда.
Белинда впервые посмотрела на мужа осознанно. Поджала губы, будто собираясь силами, а потом снова устремила невидящий взгляд сквозь Ансгара.
— Я думала, он меня любит, — едва различимый шепот сорвался с ее губ, слова зашелестели как опадающие листья, — Думала, всегда любил. Ты же знаешь, что он был моим первым мужчиной? Что мы должны были пожениться. Конечно, за меня давали огромное приданое. Все говорят, что аморы расчетливы и бесчувственны. Все… вот только я думала, что именно он не такой, понимаешь?