— Джеер… — тихо зову человека. Мне страшно. Но волк только скулит в ответ и подползает ко мне. Замираю, не зная, что делать. Он такой большой…зверь. И ему я не пара.
— Джеер, вернись, — мой голос срывается на плаксивое причитание, — Пожалуйста.
Но ничего не меняется. Только волк приближается вплотную и утыкается влажным носом мне в живот. Кусаю щеки изнутри, боясь вздохнуть, пошевелиться. Я слышу, как зверь жадно втягивает мой запах. Чувствую, как он носом ведет по моей обнаженной коже все ниже, пока не утыкается в промежность. Урчит что-то утробно. Похоже на ворчание. Тыкается носом настойчивее в развилку между сведенных ног. Мне трясет от страха. Чего он хочет? Если бы Джер понимал, что делает сейчас, он бы уже давно обернулся. Ведь он чувствует мой страх. Даже мне запах адреналина закладывает ноздри, что уж говорить о обернувшемся звере.
И вдруг волк проводит шершавым языком по низу живота. Скулит как-то жалобно. Еще раз. Поднимает на меня янтарные глаза. Они такие печальные. Это невыразимое что-то. Лижет снова мою кожу, грустно урча. Потом привстает и валит меня навзничь, придавливая своим весом. Шершавый язык беспорядочно проходится по лицу, шее, груди, снова лицу. Едва успеваю прикрыть веки, чтобы не лизнул распахнутые глаза.
— Джер… - неуверенно поднимаю дрожащую руку и глажу его по морде. Он упирается лбом в мою ладонь, урча. У него такая густая мягкая шерсть. И псиной совсем не пахнет. Удивительно. Запах, как у человека, только сильнее и с нотками горечи. Я втягиваю воздух, вбирая его в себя.
Волк снова скулит и опять упирается мне носом вниз живота, лижет кожу, а потом просто укладывается, положив мне на промежность морду, и задумчиво смотрит в панорамное окно. Затихает, будто собирается спать. Я не сразу, но решаюсь погладить его, волк поворачивается, лижет мне руку и снова кладёт морду на живот, одобрительно ворча, когда начинаю чесать его за ухом.
Я тоже смотрю в окно, откидываясь на подушках. Глажу рассеянно волка, перебирая пальцами его густую рыжеватую шерсть. Космос поражает. Наверно именно так и выглядит вечность. Кошусь на волка, застывшего на мне. Почему он обернулся, и поскуливает так жалобно? Может скучает по своей волчице? Пришел ко мне… Но чем я ему помогу? Разве что за ушком почешу.
Глаза сами собой закрываются, и я опять засыпаю.
Когда просыпаюсь вновь, волка уже нет. А Джер сидит на полу голый, облокотившись спиной о кровать, и все так же смотрит в окно. Подползаю к нему сзади и обнимаю за шею крепко, целую в висок.
— Доброе утро, — Ансгар поворачивается ко мне, находит губы.