Все подозрение в исчезновении ученых упали, конечно же, на них. И теперь к планете мчалось еще несколько крейсеров, чтобы присоединиться к поисковой экспедиции, а при необходимости и разобраться с аборигенами силовыми методами. В общем, ситуация не из самых приятных!
Не знаю, как у Филомены, но у меня сердце каждый раз тревожно сжималось в груди, как только я пыталась представить, что нас могло ожидать на незнакомой планете, да еще и с враждебно настроенным населением. А ведь так не хотелось после чудесного спасения из одной беды увязнуть двумя крыльями в другой!
Но, несмотря на все опасения и предубеждения, планета производила на первый взгляд вполне благоприятное впечатление. Мягкое, не жгучее как на Дорге солнце напомнило мне родной Ортион, так что за крылья я теперь почти не переживала и с нетерпением ждала, когда истончившаяся в космосе перламутровая сеточка благодаря ультрафиолету обретет былую плотность.
Филомена же, лишь выглянув из иллюминатора, сразу заявила, что дикая природа не для благородных эр. Впрочем, сидеть на корабле пришлось нам обеим, и только через несколько дней, когда военные исследовали всю близлежащую территорию вдоль и поперек, а за одно распугали всех мало-мальски опасных хищников, я все-таки всеми правдами и неправдами добилась разрешения покинуть корабль. Так что теперь никто не мешал мне сидеть на самой нижней ступеньке трапа и наслаждаться видом могучих деревьев. А воздух… и я глубоко вдохнула: запаха гари после выжженной при посадке растительности почти не ощущалось, зато из леса тянуло какими-то незнакомыми цветочными ароматами. А еще голова буквально кружилась от количества кислорода. После заточения и путешествия на крейсере, где даже с учетом вентиляции воздух все равно казался спертым и тяжелым, здесь он был кристально чистым и свежим. Идеальная… почти идеальная планета, у которой все же есть какая-то своя тайна.
В тот день на душе было как-то особенно тоскливо, и, должна признаться, скучала я не только по Ортиону, но и Доргу, а еще… чего уж скрывать, по Танрею. Интересно, ищет ли он меня? Или давно уже выбросил из головы свою фиктивную невесту и сейчас решает какие-нибудь внутренние проблемы, связанные, например, все с тем же Кейсеем? Я тяжело вздохнула и подняла голову. Мириады золотистых глаз смотрели на меня с звездного неба, и где-то среди них находился и тот самый далекий Дорг, к которому я прикипела всем сердцем. А может дело вовсе не в планете? А в моем женихе? И я почувствовала, как при одном воспоминании о нем, губ коснулась грустная улыбка. Сейчас он от меня на расстоянии миллионов световых лет, но разве это преграда для настоящих чувств?