Изучив меня несколько секунд, для меня они показались целой вечностью, остальные участницы беседы робко улыбнулись и поприветствовали меня.
Леди Нати, жуя какую-то легкую закуску, блюдо с которым стояло на столике рядом, обратилась ко мне:
— А я думала, вы выберете для дружбы, более равных.
— Более равных? — не поняла я, — мы ведь все леди.
— Я имела ввиду, равных по внешности и характеру, — слегка покраснела толстушка, — вам бы для общения больше подошли леди Изабель и леди Моника.
Услышав это, я громко рассмеялась:
— Знаете ли, как то недолюбливаю высокомерных сук.
Услышав эту фразу, недостойную леди, девушки вылупились на меня, у них даже неприлично приоткрылись рты, но увидев, что я не шучу, нервно хихикнули.
— О, Великая, что за манеры, — рядом с нами прошли две обсуждаемые особы, — разве прилично леди так громко смеяться? — это был явно риторический вопрос, но сказан он был весьма громко, с целью привлечения публики.
— Полностью солидарна с вами, леди Изабель, — ответила Моника, — смеется словно пастушка, которую в углу зажал конюх.
По хорошему, надо было проигнорировать этих стерв. И я, честно, хотела это сделать, но иногда мой язык живет отдельной жизнью:
— Вижу, вы по собственному опыту знаете, как смеется пастушка в такой момент. Любите ролевые игры? — со всем высокомерием, на которое только способна спросила я.
Не уверена, что в этом мире есть такое понятие, как ролевые игры, но кажется, смысл моих слов дошел до каждой из девушек.
Невесты в изумлении смотрели на меня.
Моника же побагровев от злости, открывала и закрывала рот, как выброшенная на берег рыба, не в силах найти достойный ответ.
Видимо я попала в точку своей фразой.
То, что она девственница еще ничего не значит. Существует много альтернатив классическому сексу.
Нужно взять ее заминку на заметку и на досуге покопаться в ее грязном белье. Если не найду другого метода устранения, то подойдет и этот. В любви, как говорится, и на войне все средства хороши.
— Не обращай внимания, на озлобленную на весь мир сиротку, — пришла ей на помощь леди Изабель, — именно ей предстоит узнать, как смеется прислуга, тискаясь по углам, ведь кроме жалости о потери родных, она ничего не вызывает. А жалость, как нам всем известно, не свойственна лорду Реймонду.
Она попыталась сыграть на самом больном, на недавней потере близких. И она бы попала в цель, если бы не одно но… У меня ни когда не было семьи, и за свои двадцать лет я практически смирилась с данным фактом. О своих родителях я хотела знать только одно: почему они отказались от маленькой, полностью здоровой малышки. Все остальное мне было уже безразлично. Поэтому усмехнувшись, я ответила: