Интересно, а тот упырь вообще в курсе, что скоро станет отцом? И как же так вышло, если она принимала таблетки?!
Он, этот ребенок, должен был быть его, Олега.
А не какого-то левого мужика. Как она могла вообще? Как могла? Еще и без защиты? Или с тем она предохранялась? Стоп… Внезапно вспыхнувшая мысль заставила его притормозить. Ведь в тот раз, когда Олег набросился на жену, словно дикий зверь, они были без защиты, а таблетки выпить просто могла забыть. И что же получается? Она ведь могла забеременеть после того, как Олег ее…
Черт!
Черт! Нет, нельзя себе давать ложных надежд, потому что он уже привык к мысли что ребенок не его, что Ульяна не его. Да.
А срок? Надо выяснить точный срок. Вот прямо сейчас он пойдет к врачу и все узнает. А потом к Вадиму, и пусть хоть рожу ему бьет, хоть что пускай делает — но расскажет ему все. Хватит, наигрались. Олег решительно развернулся и побежал к дому. Мысли потихоньку прояснились, вытесняя такие ненужные сейчас эмоции. Он выяснит все, а потом будет решать, что делать дальше.
— Когда она очнется? — спросил Олег у лечащего врача. Тот беседовал с ним, попутно перечитывая бумаги, делая пометки.
— Как только мы поймем что ее состояние позволяет это сделать. — Антон Андреевич снял очку и устало потер переносицу. — Может завтра, может через месяц. Этого не знает никто. Но могу вас обрадовать, она точно идет на поправку, и если дальше не будет никаких ухудшений, то скоро она придет в себя. Кормить пока приходится через зонд, но это и хорошо — жкт работает. Плод развивается согласно срокам.
— Ясно. У меня еще вопрос. Какой у нее точный срок?
Бронников удивленно выгнул брови и усмехнулся:
— Вот папаши… Двадцать одна акушерская. Это плюс-минус две недели.
— Ага… — отрешенно ответил Олег, судорожно подсчитывая дни. — Я пойду, мне потом еще по делам… Вы это… Звоните, если что.
— Сегодня можете побыть у нее подольше, только не забудьте накинуть халат и шапочку! — прозвучало ему вслед.
И вот, спустя несколько минут, Олег уже сидел возле кровати жены. А та, словно спящая царевна, или фарфоровая кукла, неподвижно лежала на белых простынях. В палату заглянула медсестра и заверила мужчину, что пациентка накормлена и переодета. Олег лишь кивнул в ответ, затем наклонился и аккуратно раскрыв ладонь, почти невесомо коснулся губами тонкой кожи. Какая же она хрупкая, какая нежная! Как он вообще посмел тогда с ней вот так… А она? Как могла? Двадцать одна неделя. Это значит, что ребенок вполне может оказаться его. Только что это меняет? Мысли в голове Потапова крутились, словно микрочастицы в хаотичном броуновском движении. Они сталкивались между собой, никак не желая выстраиваться и помочь хотя бы самую малость принять хоть какое-то решение. Определенно он не бросит жену в беде, не оставит ее, пока нуждается. А потом она придет в себя и они поговорят.