– То есть, ты ни о чем не хочешь меня спросить?
– Мистер Эллингтон. Я не хочу играть в эти игры. Вы обрушились на меня как снег на голову, это прекрасное платье, кулон, помощь с поиском работы, непонятный поцелуй на публике… не поймите меня неправильно, я вам благодарна за все и даже о поцелуе не жалею, но… я не понимаю. Чего вы хотите от меня?
– Я женат.
Моя критичность, конечно, снизилась, но не настолько же! Его слова прозвучали как гром среди ясного неба, и на минуту я забыла, что нужно дышать и как это делается. Кажется, он только что прямо глядя мне в глаза, сказал, что женат. Выйдя из ступора, я молча вглядывалась в лицо мужчины, пытаясь отыскать в карих глазах смешинки. Затем рассмеялась, но, поняв, что это все же не было шуткой, встала и хотела уйти, но он перекрыл мне дорогу собой.
– Это правда, Амелия. Я женился девять лет назад.
Я глупо разглядывала его широкую грудь, в которой бешено колотилось сердце, отчего ткань его рубашки колыхалась. Он волновался. Почему? Я подняла глаза. Он совсем рядом, прямо здесь, но какая пропасть теперь между нами! Он женат.
– Пустите, пожалуйста, – слабая попытка уйти, хотя больше всего на свете мне хотелось совершенно противоположного – чтобы он обнял меня. И ему это было прекрасно известно. Он знал меня от и до, не знаю, каким чудом или способом, но наши души были тесно переплетены и словно имели телепатическую связь, не ведающую условностей и юридических формальностей в виде фактов брака или финансовых и социальных различий. Его сильные теплые руки обвились вокруг меня, и я сделала тоже самое, прислонившись к нему всем телом. Какая к черту разница женат он или нет, если я бесконечно, глубоко и предано… люблю его? Если без него моя душа будет страдать и разрываться на части? Если без него моя жизнь превратится в ад и бесконечные муки… Но насколько я могу позволить себе пасть, чтобы разбивать мечту другой женщины? Ведь он ее законный муж. И у них наверняка есть дети либо они работают над этим…
Он обхватил мое лицо ладонями и поднял, чтобы видеть взгляд, полный непролитых слез, скопившихся в них.
– У тебя нет причин плакать, Амелия. Пожалуйста, присядь и я все тебе расскажу, хорошо?
Я едва заметно кивнула и получила в благодарность легкий, невинный поцелуй. Он помог мне присесть и начал рассказ, от которого у меня замерло сердце.
– Десять лет назад я заключал сделку в Париже, где познакомился с ней – Шарлин. Наверняка ты о ней слышала. У нас завязался роман и уже через год я сделал ей предложение. Был назначен день свадьбы. Тринити уже существовала и подавала серьезные надежды на рынке, представляя угрозу для многих финансовых гигантов того времени. В мой адрес сыпались угрозы, от которых я отмахивался. Все шло как нельзя лучше. Успешный бизнес, красавица невеста, любящие родители… Но свадьба, как ты знаешь, не состоялась. Точнее, все думают, что не состоялась. Мне поступило письмо, что если я женюсь на Шарлин, они убьют ее. Кто «они» – мне не удалось выяснить до сих пор. Я, конечно же, отменил публичную свадьбу, но мы женились тайно на одном из Испанских островов через несколько дней. А наутро я проснулся без жены. На подушке лежала записка в два слова «мы предупреждали». Годы поисков и все безуспешно. Она словно сквозь землю провалилась. Через три года я нанял детектива, усиленно развивая Тринити, чтобы обладать достаточным влиянием, деньгами и административным ресурсом для поиска тех, кто это сделал. А пять лет назад ко мне в фирму пришла ты.