— Помните, в любой момент мы можем повернуть назад.
Ага! Заплатила ему десять тысяч долларов и еще пять наличкой, чтобы покататься на вертолете? Пути назад нет.
Долгие месяцы я честно готовила себя к восхождению. Поднималась на двадцатый этаж заброшенной новостройки, каталась на колесе обозрения, даже с парашютом прыгнула (точнее, меня выкинули, я громко орала, чуть не довела инструктора до сердечного приступа и только благодаря его профессионализму мы в итоге приземлились живыми). Опыт с парашютом вспоминать не хочется, там я оконфузилась всеми возможными способами.
И вот теперь, когда вертолет поднимался в воздух, швыряя в лицо ледяной ветер и оставляя землю внизу, я вдруг резко передумала. Ну, подумаешь, тихо-мирно отойду к предкам. К чему мне этот экстрим? В итоге ведь может не сработать. Фаргус сам говорил, что наука не точная. Конечно, Даниэль довольно тщательно все исследовал и скрупулезно записал в своих дневниках, но всегда оставался человеческий фактор. Точнее, хорчиный фактор, а это уже почти ругательство!
Бросила взволнованный взгляд на инструктора и тот придвинулся ближе:
— Возвращаемся?
Поджала губы.
— Тряпка! — фыркнуло манто в меховом пальто. Я вот раньше не знала, что есть специальные магазины одежды для хорьков! Есть, есть…
— Нет, — протянула неуверенно.
— Когда вертолет улетит, будет поздно отказываться.
Ой да конечно. А спутниковая рация что, муляж что ли?
Хмуро кивнула, пытаясь себя убедить, что смогу. В любом случае, другого шанса нет. Ну как, через двадцать один год, когда черви от меня только мокрое место оставят.
В два часа семнадцать минут бабуля, которая ждет в гостинице у подножия горы, прочитает заклинание и вольет силу в разрыв пространственных граней. Фаргус на месте сделает расчеты, а мне останется только шагнуть и выйти уже на теплую травку в Разолии.
И ведь я все вытерпела! И полет, и шесть часов восхождения, и лютый холод, от которого едва шевелились губы и вообще не шевелился нос! Фаргус, магическая пройдоха, играючи бежал рядом, всячески меня подбадривая. Хорошо, конечно, с одной стороны, но с другой — хотелось его скинуть куда-нибудь вниз. Убивает, что кому-то так весело, когда тебе в конец уныло.
Когда проводник объявил «все», я негнущимися пальцами сунула ему оставшиеся две тысячи долларов и помахала ручкой.
Вид открывался нереальный! Еще более нереальным был ледяной ветер, сбивающий с ног и выбивающий воздух из легких.
— Вы, конечно, проявили удивительное упорство и навыки, но я не могу вас оставить! Это самоубийство. Вы не найдете дорогу обратно без меня.