Действо повторялось снова и снова — мечей, ожидающих своего череду, было не меньше дюжины. Внезапно Рингард пошатнулся, словно оружие в руках стало непосильной ношей, грозящей повалить его на пол. Я встрепенулась, подхватила лежавшие подле набивные кузнечьи рукавицы и придержала лезвие. Император с явным облегчением отпустил рукоять. Я же, удивляясь тому, что меч вовсе не такой тяжелый, уложила его на наковальню.
— Это будет сложнее, чем я думал, — пробурчал себе под нос Рингард и, тряхнув головой, удивленно спросил: — Варвара, почему ты здесь?
Про себя отметив обращение на «ты» и полное отсутствие в его голосе обычной надменности, я неопределенно пожала плечами:
— А где мне быть?
Император немного поджал губы — должно быть, вспомнил, что никаких распоряжений на мой счет не давал. Как и следовало ожидать, он даже не подумал принести извинения за свою забывчивость.
— Поди в дом, — мужчина кивнул на противоположный выход из цеха, — и передай, что я выделяю тебе двух стражников — пусть покажут город.
Радуясь возможности прогуляться, я спешно направилась в указанном направлении. Уже у выхода меня нагнал еще один приказ:
— И скажи Виго, кузнецу, что мне понадобится его помощь.
* * *
— Ишь, как носится с этой белобрысой, — сказал младший из двух сопровождавших меня стражников, — никак штучный товар.
— Знамо дело, носится! — отвечал старший. — Она ж товар и есть, да ценности такой, что половину этого города скупить хватит.
— Почем знаешь? — заинтересовался собеседник.
— А потом, — дядька аж надулся от важности, — что мы не зазря спозаранку сюда приперлися. Видал, как Виго, этот хмырь, скачет радостным козликом? Чует знатную наживу…
— Ну а императорская девка здесь причем?
Я полностью поддержала задавшего этот вопрос стража, так же не уловив связи.
— При том, что колдует наше величество над жутким оружием, с коим и против магов идти не страшно, — понизив голос, пояснил старший, — да только не для армейцев оно, и не для знати даже. Он эдак за гарем свой заезжий расплачиваться должон.
— О, — протянул младший, проникшись всей важностью сказанного.
Что значит «гарем», я не знала, но это явно относилось к невестам и ничего хорошего о нас не говорило. Я ведь хорошее подслушивать-то не умею. Далее разговор стражников перетек в вялые рассуждения о вооружении. Отлепившись от укрывавшей меня стены, я спокойно завернула за угол, показываясь мужчинам.
— Посмотрели храм, сударыня? — спросил младший, вытягиваясь по струнке. — Понравился?
Ах, значит, теперь уже не «девка белобрысая», а цельная «сударыня»!