За спиной жены полыхал камин, отбрасывая янтарные блики на серебристый мех богатого палантина. Стоило их взглядам встретиться, как накидка упала к ногам женщины, оставив ее сияющей и обнаженной. Лишь усыпанная сапфирами цепь обвивала тонкую талию, а самый большой камень, ограненный в виде капли, закрывал нежный пупок. В густых темных локонах, собранных в высокую прическу, сияла тиара императрицы. Боги! Эта женщина пленяла, она давно похитила сердце императора. С ее красотой могли, пожалуй, посоперничать только ее хитрость и чудовищное коварство. От цепкого взгляда прекрасных зеленых глаз не ускользало ничего во дворце, а быть может и в империи.
— Намина! Моя Намина! — застонал Невелус, приникая жадным поцелуем к тонкой, длинной шее супруги.
Его рука, погладив плоский живот, спустилась чуть ниже и накрыла гладкий лобок женщины. Томный стон, сорвавшийся с уст супруги, разжег пожар в чреслах. Никогда и никого он так не желал. Наплевав на условности, император Ликерии предпочел никому неизвестную девку аристократкам лучших домов. И ни разу, ни разу об этом не пожалел.
Намина была не просто его женой, любовницей и матерью наследника, она была тем фундаментом, на котором он по кирпичикам строил свои планы. Она была его вдохновением, его опорой, его плечом, на которое он мог опереться.
Его пальцы скользнули в уже влажную глубину, и женщина, чуть расставив ноги, словно кошка, потерлась об руку, усладив слух Невелуса сладким, прерывистым дыханием. Только Намина полностью разделяла его страсть, только Намина отдавалась ему вся, без остатка, горела вместе с ним и, как вторая половинка, соединялась в одно целое, даря наивысшее наслаждение.
Как же быстро она возбуждалась! Ее желание всегда было велико. Несколько знакомых, резких движений пальцев внутри податливого тела, и женщина задрожала. Крик наслаждения, отражаясь от гладких стен, еще долго звучал под сводами императорского кабинета.
— О, Невелус! — обессилено простонала женщина, но император знал, что она играет и ее сил хватит еще не на один раунд.
— Ляг на стол, жена моя! — хрипло приказал Невелус, не извлекая пальцев из влажных глубин.
Намина облокотилась великолепной грудью о суконную столешницу. Рука Невелуса дрогнула, и очередной стон сорвался с губ Намины. Только она могла быть такой искушенной и порочной в спальне, оставаясь настоящей императрицей на глазах у придворных.
— Прогни спину! — Невелус больше не мог ждать, спешно расстегивая ширинку.
Упругая, пышная попка призывно потерлась об освобожденный член императора. Он знал, чего жаждет его супруга. Намина знала толк в порочных удовольствиях, и ему это нравилось. Не для кого он не был так тверд. Невелус двинул пальцы внутри женщины, а большим надавил на бугорок наслаждения.