— Думаю, пришла пора извиниться.
— Да, вам, — хмуро сказал Вертон. — Вы обокрали меня.
Брови Тимары удивлённо поползли вверх. Странное, в некотором роде даже нелепое обвинение. Не с этого ей хотелось начать разговор.
— Я не брала у вас ничего, кроме нескольких капель семени, дарованных мне милостью богини. Или вы про ту страстную ночь? — она ухмыльнулась, выгнув бровь. — Ну уж простите, я не могу её вам вернуть.
— Вы украли моего наследника, — охотно пояснил Вертон, жестом указывая на живот жрицы.
— Боюсь, вы ошибаетесь. По договору с обителью вы не можете претендовать на отцовство без моего согласия. А я не согласна, кин Вертон! — Тимара недовольно сверкнула глазами, как бы невзначай потянувшись к лежащей рядом белоснежной плети.
— У меня есть договор на рождение младенца с той же обителью.
— Замечательно. Но как это относится ко мне? — Тим невинно захлопала ресницами, изображая из себя прелесть какую дурочку.
— То, что вы та женщина, которая пришла в зал ритуала по договору.
— Кин, неужели вы думаете, что если вам не открыли двери в Милленте, их откроют в Тионте? Боюсь, вы ошибаетесь. Меня предупредили о сложившейся ситуации. Ваш договор недействителен. Храм Миллента готов предоставить вам другую женщину. В чём вопрос?
— Я не хочу, чтобы вы рожали этого ребёнка, — нахмурился торговец, — по крайней мере, чтобы рожали не для меня.
— Боюсь, вы тут не властны. Это моё дитя, и я не собираюсь рисковать своим здоровьем, пытаясь вытравить плод. Совсем скоро я начну чувствовать его, — Тим довольно улыбнулась. — Нет, исключено. Вы, кстати, так и не извинились. Бросаться оскорблениями в сторону жрецов любого божества не самая хорошая идея. Но в сторону жриц Эрешты… Вы ведь не хотите до конца своих дней остаться без наследников?
Вертон нахмурился. Он не любил угрозы, но Тимара и не угрожала, скорее предупреждала его, как маленького нерадивого ребёнка, предостерегала от опасности.
— Прошу простить мои резкие слова. Я думаю, вы понимаете, в какой я оказался ситуации, — примирительно сказал Вертон, не сводя взгляда с живота Тимары.
— Понимаю. В очень глупой. Но главный дурак в ней вы, кин Вертон. Вы ведь понимаете, что никогда не сможете меня запугать, а если ваши угрозы перейдут определённые рамки, вам никогда не найти помощи в наших храмах. Поэтому лучшее, что вы можете сделать, смириться. Возможно, если это будет нужно нам обоим, я позволю ребёнку встречаться с вами.
— Зачем это мне? — нахмурился Вертон.
— Не вам. Моему дитя. Возможно, чадо захочет узнать, кто же его отец. А вы так удачно нарушили тайну отцовства, что я не смогу отказать. Можете не признавать отцовства, это ваше право. Я никогда не буду претендовать на ваши богатства, но… — она задумчиво постучала ногтями по маленькому столику.