— Истинно так.
— Выступаем!
Через день прискакал еще один гонец с сообщением, что булгары взяли в осаду Сынтахстон. А еще через день у самого Нижнего Новгорода, где продолжала стоять малая дружина, к великому князю заявилось булгарское посольство.
— Прям провидцы, — усмехнулся князь Владимирский, когда ему сообщили о просителях. — Я только стронулся, а они уже здесь! Ну пригласите, посмотрим, что скажут…
После долгих приветственных и цветастых речей с пожеланиями, наконец от официальной части перешли к делу.
— Почто мир меж нами решил порушить, великий князь? — спросил Кул-Гали.
— С чего это ты так решил? — сыграл удивление Юрий Всеволодович.
— К войску своему пришел ты, что на границе с Булгарией стоит. Племена же что меж нами и южнее под твою руку пошли и воевать их незачем.
— Черемисы на севере еще есть, — пожал плечами князь.
— Ты мудрый человек, великий князь и должен понимать, что сначала надо с новыми приобретениями управиться, чтобы не откусить слишком много, а то ведь и подавиться недолго.
«Это ты еще про буртасов не знаешь», — усмехнулся князь Владимирский.
— Да даже если и пошел я войной на Булгарию, вы-то откуда сие проведали так быстро, да еще успели посольство выслать загодя?! Неужто, нечестивых провидцев держите подле себя, что предсказывают вам события?
— Нет, провидцев у нас нет, — ответил Кул-Гали. — Колдунов у нас не любят так же как и у вас, потому и воюем нечестивого черного шамана, что должен быть тебе хорошо известен.
— Знаю такого, — не стал отрицать великий князь и продолжил с усмешкой: — Только мне он не страшен. Сколько сходились с ним, а с божьей помощью, битый от нас он уходил.
— Даст милостивый Аллах и мы побьем… Потому просим мы, не мешай нам в этом богоугодном деле, прими дары великий князь…
По знаку главы посольства слуги внесли несколько сундуков с золотыми и серебряными изделиями украшенные затейливой чеканкой и инкрустированные драгоценными камнями. Внесли дорогие ткани: парчу и китайский шелк. На подносах лежали дорогие сабли и кинжалы из легко узнаваемой дамасской стали.
— Думается мне, что не столько богоугодное дело творите по изничтожению мерзкого черного колдуна вы, сколько хотите наложить на его богатство руку наложить хотите, по сравнению с которым, все что здесь лежит, просто ничего не стоящая пыль.
— Понимаю твое беспокойство великий князь, но думается мне, что черный шаман, как только поймет, что проиграл и смерть вот-вот ухватит его, он уничтожит всех, кто хоть что-то знает о производстве стекла и разрушит мастерские, так что секреты производства стекла никому не достанутся.