Эти слова были чистой правдой, но заставили задуматься даже меня, не говоря уже о внимательно за каждым моим движением следящего императора.
— Не смогу, — повторила я, остановившись и задумчиво глядя в огонь камина, — и отцу жить не позволю.
Андор поднялся, с тихим стуком отставил бокал на столик, приблизился ко мне и, остановившись в полушаге, произнёс:
— В моём мире перед свадьбой мужчина и женщина произносят клятвы, которые обязуются выполнять, — чуть нахмурившись и не понимая, к чему он ведёт, я обернулась и вопросительно заглянула в его глаза снизу вверх, — до нашей с тобой свадьбы ещё далеко, но кое в чём поклясться я тебе готов прямо сейчас.
Звучало очень важно и немного торжественно. Андор, видя моё полностью ему отданное внимание, придвинулся ближе, оказавшись впритык ко мне, поднял руки и нежно обнял ладонями моё лицо. Вот так, заглядывая в глаза, он и сказал это:
— Клянусь тебе, с твоей мамой ничего не произойдёт. Я не позволю.
И я поверила. Поверила тому, кто был со мной добр и честен, не видя причин сомневаться в его словах.
— Я тебе верю, — произнесла я, — и сделаю так, как ты просишь.
Лицо Ракердона осветилось благодарностью, что засияла в его глазах. Эти слова были для него важны, как и его — важны для меня.
— Мы разберёмся, — пообещал он, переместил руки на мою спину и, притянув к себе, нежно обнял.
Разберёмся. Обязательно.
Следующее утро началось… весело.
— Открывай, Чучело! — орали, колотя в мою дверь, какие-то неуравновешенные дамочки.
— Достали, — шипела я, вынужденная выбраться из тёплой постельки и топать вниз. И это при условии, что уснула я только под утро, — сейчас я выйду и вам придётся уползать.
Для собственного устрашения пришлось взять с подоконника вазу с милыми голубыми цветочками на синих стеблях. Я действительно думала, что просто припугну их, но поняла, как ошибалась, едва открыла дверь и одна из этих полоумных в их любимом золотом ринулась на меня.
Ну и визг тут поднялся, когда машинальным движением я вывернула на это чудесное платье содержимое вазы. Зато этот самый визг отрезвил всех остальных, вынудив испуганно-удивленно замереть, с изумлением переводя взгляд с меня на испорченное платье.
— Прекрати визжать, — раздражённо попросила я, поудобнее перехватывая своё орудие массового поражения, — если вы сейчас же не уберётесь отсюда вон, я кого-нибудь из вас ударю. И мне даже стыдно не будет, честное слово.
Леди ужаснулись, леди впечатлились, леди… умом решили не отличаться.
— Ты неадекватная, — прошипела одна из них.
— Ага, — лениво согласилась я, имея сейчас лишь одно желание — завалиться в кровать и продолжить спать.