Мужчина с намёком посмотрел на брата. Андор был слишком умным, чтобы пропустить это мимо внимания. Он понял всё — мгновенно. И вспыхнул — весь и разом!
Час спустя два брата сидели в малой обеденной на нижнем этаже, мрачно распивая что-то сильно алкогольное. Арахаган недовольно тронул наливающийся на скуле синяк, Андор… усмехнулся. Он всегда выходил безоговорочным победителем из всех их схваток. А слугам добавилось работы по уборке.
— Успокоился? — не остался в долгу Арахаган, бросил в брата нечитаемый взгляд и без труда залечил свою боевую рану, — Теперь мы можем поговорить?
— Говори, — лениво разрешил император, действительно немного успокоившись после схватки с братом.
— Раз уж ты выбрал, — сразу перешёл он к сути дела, — не вижу смысла тянуть со свадьбой. Женись на Эжен, а остальных отдай мне.
Меньше всего правитель Ракердон любил, когда за него решали, что ему делать. Он — император Эрании. Сила Эрании. Мощь Эрании. Страх Эрании. Он не нуждается в советах того, кто предал его почти семьдесят лет назад. И уж точно не нуждался в том, чтобы ему указывали, что делать.
— А лучше я тебя просто убью, — Андор не угрожал — нет. Он просто размышлял. Вслух. Совершенно спокойно и даже безразлично по отношению к родному брату.
— Убьёшь меня и умрёт твоя ненаглядная, — напомнил ему тот с усмешкой.
Он не был удивлен поведение брата. Он с самого начала знал, что именно так всё и будет. Поэтому подготовился.
У Ракердона-старшего дёрнулась щека, но это было единственным проявлением его ярости. Он был в невыгодном положении, что отлично понимал. Все рычаги давления на его братьев остались в далёком прошлом, сейчас всё существующее для них — чужое. Им плевать на людей, плевать на целые страны, плевать вообще на всё. Кроме…
Кроме друг друга. Эта мысль теплила Андора изнутри. Как бы не хотелось ему сохранить братьям жизнь, он был готов распрощаться с ними при необходимости. Например, если что-то будет угрожать благополучию его империи. Арахаган угрожал.
— Зачем тебе девушки? — лениво поинтересовался император, делая глоток тёмного вина.
Он уже знал ответ, но просто любопытно было услышать, что скажет его младший брат.
— Я жриц Вечных, — напомнил он спокойно.
— Я прекрасно это помню, — благосклонно кивнул император, — и что?
— Я возьму их в жёны, — всё тем же спокойным голосом ответил Арахаган.
Жрицам Вечных позволялись такие вольности, как неограниченное число законных спутниц жизни. Многожёнство в этом ордене процветало.
Андор громко хмыкнул в ответ. Он отлично знал, к чему ведёт его брат. Почти все участницы этого конкурса были первенцами в семьях, а это значит, что после свадьбы статус правителя государства переходит к их супругам. Дать Арахагану такую власть Андор не мог, это было бы верхом безумия.