— Пусть всегда будет солнце, пусть всегда будет небо, пусть всегда будет Дэнька, пусть всегда буду я! Фуф!
Волосы. Никогда не думала, что мои рыжие прядки могут так раздражать! От активно проведенных последних минут они несколько растрепались и теперь были буквально везде… На лице обильнее всего. Они мешали видеть, мешали дышать, лезли в рот! Фу!
Когда открылась одна из дверей, я была в процессе активного выплевывания волос изо рта.
— Мне же даже спрашивать не стоит? — негромко задал Дэнька риторический вопрос.
Ответить я не смогла. Из-за попытки убрать волосы эти самые волосы забились ещё глубже… Мерзость какая! Проти-и-ивно! Ы-ы, мне нужны руки!
— Дэнь, — кое-как выдала я, — убери волосы, пожалуйста.
И ведь вежливо попросила. Математик с очень серьезным видом показался в щели между креслами и стеклом, внимательно меня оглядел и исчез, бросив милостивое:
— Страдай.
Никогда мне так сильно не хотелось кого-нибудь треснуть сковородой по голове!
— У меня руки болят! — взвыла я, прислушиваясь к происходящему.
Хлопнула одна из дверей, затем открылась ещё одна, подальше, через миг закрылась. Звякнули ключи, которые я, попав внутрь салона, бросила на пассажирское сидение за ненадобностью. Рыкнул мощный мотор и салон со стойким запахом кожи наполнило негромкое звучание какой-то смутно знакомой песни.
— Ты проживаешь чью-то жизнь, ты взял чужие имена, а раньше просто был инкогнито, — хрипловатым голосом начал солист группы Пикник, которому очень тихо вторил Дэнька.
Никогда бы не подумала, что нашему маньяку… в смысле математику нравится нечто подобное.
— Дэнь, — позвала я, пытаясь улечься таким способом, чтобы наручники не сильно впивались в кожу.
Машина плавно стронулась с места, музыка продолжила играть, а мужчина грубовато отозвался:
— Замолчи, чудовище, пока я не решил срезать через лес.
О, меня, кажется, убивать не будут! Радует, должна признаться, мне собственная шкурка весьма дорога.
В процессе переворачивания на живот, который способствовал выплевыванию волос изо рта, мягкая отделка наручников пощекотала внутреннюю сторону запястья, вызывая улыбку. Живо в воображении появился всё тот же образ прикованного Дениса и властно ходящей вокруг особы с плеточкой в руке. Как же тут смолчишь?!
— А у тебя плёточка есть? — осторожненько поинтересовалась я.
Взвизгнули тормоза, авто замерло, как вкопанное, а меня по инерции швырнуло вперед. Когда через несколько секунд распахнулась дверка багажника, Дэньке Александровичу предстала занимательная картина: с разметавшимися во все стороны рыжими волосами, сквозь которые отчетливо проглядывала новоиспеченная шишка на лбу, со скованными за спиной руками хохотала откровенно поехавшая его собственная студентка.