— Великий? — помнится, сострил я.
— Э, мальчик, до великого еще дорасти надо, — ответил без усмешки Куман эль Бахлы. — Даже самый превосходный алмаз долго гранят и еще дольше подыскивают ему оправу, прежде чем он станет по-настоящему бесценным!
Даром совершать транспозиции обладают крайне редкие особи не только человеческой, но и нечеловеческой природы. Что ж, тем выше этот дар ценится. Сулейман — один из немногих, кто знает истинную цену; мало того, он готов ее предложить.
Шлифовать способности в случае согласия мне предстояло, работая частным детективом. От оплаты — сумма была названа небрежным тоном, но, поверьте, для меня в то время это была действительно СУММА — отказался бы только законченный идиот. Кроме того… Заниматься любимым делом и получать за это деньги?! Я не колебался ни минуты.
Я был счастлив.
Университет был забыт. Едва поступив в него с грехом пополам (о том, что это был за грех, рассказывать просто не хочу), я ушел в академический отпуск. И с жаром принялся за дело.
Мама обругала меня соглядатаем и наушником, помянула недобрым словом папочкину дурную наследственность, сняла для меня отдельную квартиру и предложила не показываться ей на глаза. Вот и вся предыстория.
Софья Романовна, наигравшись собачонкой, соизволила вспомнить и обо мне:
— Заскучали? Или ревнуете?
— Да ни боже мой, — сказал я.
— А вы знаете, что весьма похожи на юного Пола Маккартни?
Я скромно потупился:
— У нас даже имена почти одинаковые.
— Занятно… И как же в таком случае вас зовут, прекрасное дитя?
— Полем, мадемуазель.
— Полем? Вы случайно не француз, Поль? — Мое «мадемуазель» ей определенно понравилось.
— Oui. Mais entre nous soit dit — trers peu[2], — отшутился я.
— Tres peu? Как мило, — рассмеялась Софья, пытаясь скрыть озадаченность.
Похоже, с французским у нее были нелады. Как, впрочем, и у меня. Десяток заученных броских фраз — вот все, чем я могу щегольнуть при случае.
— Хорошо, Поль, — сказала она, — я беру вас. Вместе с песиком, разумеется. На… на неделю, скажем. Если вы мне подойдете, оставлю. Завтра, в девять часов, прибудете по адресу…— Она назвала адрес. — Не опаздывайте, Поль! До встречи, Жерар!
Отрапортовав Сулейману, что внедрение прошло успешно, и получив в виде поощрения сакраментальное: «Аи, маладэц, Павлинчик! Люблю тебя, как сына! На, скушай халву», я отправился домой. Вздремнуть после невольного ночного бдения. Если, конечно, удастся. Потому что молодожены вполне уже могли проснуться и сызнова заняться деланием любви. Со свежими силами.
Бес заявил, что ему по пути, и, как я ни ворчал, побежал следом.