Не станет. Это просто маленькая дырочка с каплей крови и ничего больше.
– Все нормально, – ответила я.
Окровавленную иглу он бросил в мойку, и наклонился к ране.
– Прекрасный запах. Кровь, коньяк и ты.
Он взял запястье аккуратно, но всеми пальцами и поднес ко рту. Стоять было неудобно, Андрей наклонился, и я не могла видеть его лицо, только ощутила губы, прижатые к проколу.
Начал он осторожно, будто целуя – кожа упруго промялась под ртом, но пока боли не было. Я чувствовала, как язык касается прокола – Андрей ждал, пока тот наполнится кровью.
Наверное, ему стыдно за прошлый раз – тогда боль была адской.
Он снова провел губами по проколу, выдавливая кровь – на этот раз стало неприятно. Андрей выпрямился, лицо с расширенными черными зрачками оказалось совсем рядом. Испачканный рот приоткрыт – запах крови его взбудоражил.
– Неудобно, – признался он. – Давай я тебя на стол посажу.
Я рефлекторно отступила, наткнувшись на край столешницы и оперлась руками, чтобы не потерять равновесие. Со стороны казалось, будто я сама собираюсь на него вскарабкаться. Андрей подхватил меня и посадил сверху. Я сбила стакан коньяка и вляпалась рукой в остро пахнущую лужу.
Андрей встал между моих коленей и припал к ране. Сначала все было спокойно, потом понемногу разгорелась боль – он начал сосать.
Он делал паузы, когда она становилась сильнее, давая отдохнуть, потом начинал снова. Это грозило затянуться надолго.
Сидеть на столе с раздвинутыми коленями было слишком для меня смело. Сначала это напрягало, но постепенно я расслабилась – Андрея интересовало только запястье.
И это правда удобно: мне не приходилось высоко поднимать руку, а ему низко наклоняться.
Он снова прервался, переступил с ноги на ногу, придвигаясь ближе. Прохладное дыхание касалось онемевшей кожи.
– Долго получится, – заметила я.
– Хоть целую вечность, – Андрей тяжело и часто дышал в запястье, слегка щерясь. – Спасибо, Кармен, что не отказываешь.
Не за что, Андрей. С тобой не так гадко.
Интересно, чтобы сказали мои старые друзья-охотники, узнай, что я кормлю вампира и мне нравится. Не боль, конечно. Но остальное – вполне.
Он снова припал к ране, понемногу вытягивая кровь. Внезапно меня повело и я закрыла глаза – ненадолго, но когда открыла, оказалось, что я упираюсь лбом в его плечо и сама дышу открытым ртом.
От него пахло летней ночью и пылью.
Боль стала сильнее и я дернулась, заныв сквозь зубы. Андрей положил ладонь на поясницу, поглаживая кончиками пальцев – успокаивал. Его тепло проникало через майку.
Короткий спазм вернул страхи: если сначала Андрей был нежнее, то теперь, кажется, терял контроль. Ему хотелось крови, а много я дать не могла. Тем более через прокол от иглы.