– Такая нелепость… – вдруг сказал он. – Влюбился в человеческую женщину. Да еще безответно.
Глава 29
Мне нечего было ответить – я молчала.
Тогда, в машине, все как-то само собой произошло. Легко и естественно. Сейчас так не получалось.
– Спасибо, – пробормотала я, – что помог.
– Я бы не дал тебя сожрать, – ответил Андрей. – Ты слишком вкусная, чтобы делиться.
Мне не хватало какой-то мелочи, толчка, последней капли, смелости для решающего шага – как ни называй, а я покачивалась на столе, цепляясь за его плечо, и даже не понимала, чего хочу.
А он меня не подталкивал.
Андрей уткнулся в щеку, провел носом, словно по запаху искал уязвимое место. От его лица пахло кровью, целуя, он оставил кровавые отпечатки на веке, скуле, подбородке – только не на губах.
Я ведь называла это извращением.
У поцелуя не должно быть вкуса крови. Это не по-человечески и ненормально…
Но сейчас, когда он все смелее изучал мою шею, касаясь кожи за ухом и ниже, в этом ничего противного не было. Или оно перестало таким казаться.
Я сидела, приникнув к нему и ничего не делала, даже рука на плече застыла неподвижно. Мне не хотелось прогонять приятные ощущения вкрадчиво-хищных и ласковых поцелуев. Почему-то казалось, что стоит пошевелиться и он остановится.
В теле появилась легкость – это мышцы, привыкшие к стрессу, наконец, расслабились. Из рук и плеч ушло напряжение. Я начала перебирать волосы у него на виске и попыталась заглянуть в глаза.
Андрей резко поднял голову, почувствовав прикосновение. Губы опалило разгоряченное дыхание, словно я оторвала его от добычи, он смотрел не в глаза, а на мой рот.
Ну же… Давай.
Я не успела окончить мысль – он впился в губы и я подалась навстречу, открывая рот. Пальцы ожили, избавленные от странного паралича – задвигались в такт нашим языкам, комкали футболку на его спине, вжимаясь в кожу до красных пятен.
Губы стали скользкими, по нижней части лица размазалась кровь, растираясь с каждым движением. У него был вкус коньяка и крови – остро-горький и соленый, руки Андрея гладили меня под майкой вдоль позвоночника.
Он был прав: сумасшедшие ощущения. Вряд ли бы я почувствовала нечто подобное, если бы не решилась.
Я прервала поцелуй и снова уткнулась в плечо, пытаясь отдышаться.
Передышку Андрей принял по-своему: губы снова нашли запястье. В этот раз было больнее – кровь начала сворачиваться, но сосал он недолго, только восстановил кровоток и снова ждал, пока она пойдет сама.
Пальцы переместились на затылок, зарылись в волосы, крепко удерживая меня на месте. Зачем он это сделал, я поняла, когда Андрей вернулся к губам. Он так и будет пробовать то одно, то другое, чередуя.