— Я расшифровала коридор движения. Данные некорректны.
— Сейчас приду, — страшным голосом сказал он.
— Подъе-е-ем! — раздался слабый вопль где-то в недрах корабля. — Все по местам!
Спина покрылась мурашками — это же капитан Рамирес.
А вот и мощный рев старпома:
— Отбой! Отбой оружейному расчету! Учебная тревога… Всем спать!
К мостику приближался топот. Первым в рубку ввалился капитан и тут же согнулся в три погибели, схватившись за переборку. Спортсмен еще тот.
— Гла… Гласная! — попытался он отдышаться. — Почему… тр-тревога?
Глаза лезли из орбит, рожа красная. Весь грязный и потный, Рамирес совсем не походил на бравых капитанов, какими их изображали в прессе.
— Прошу прощения, капитан, — смиренно сказала я. — Вызов адресовался старшему помощнику.
— Вы не знаете, как пользоваться коммуникатором? Вы летали на кораблях класса «Пальмира»? Вы знаете, для чего нужен сигнал «неотложная ситуация на мостике»?.. — видимо, он сам потерялся в этих вопросах, потому что мысль не закончил. В глазах появилось смятение. — За время дежурства?..
— Происшествий не зарегистрировано, — подхватила я, и капитан выдохнул.
В рубке появился Кузнецов — вместе они выглядели комично. Капитан невысокий, с расплывшейся фигурой и дряблыми мышцами, взгляд глупый, как у коровы. На старой флотской форме, которую Рамирес, судя по протертым рукавам, носил долгие годы, блестели нашивки младшего сержанта, из чего становилось ясно, что в армии карьеры он тоже не сделал.
Кузнецов совсем другой — крепкий и глаза умные. На станции, откуда стартовала «Пальмира» его многие принимали за капитана.
Бросив на меня агрессивный взгляд, он кинулся к Рамиресу.
— Капитан! Все в порядке, можете вернуться в каюту. Недоразумение улажено.
— Точно? — тот грозно окинул мостик взглядом.
— Я приму вахту, — пообещал старпом, мягко выпроваживая капитана. — Спите спокойно, все под контролем.
Как только переборка закрылась, Кузнецов обернулся. Я подавила желание спрятаться под пульт.
— Гласная, — с тихой ненавистью начал он. — Для чего я оставил вас на мостике?
В сосущей тишине рубки стало слышно, как позвякивают металлические браслеты у меня на запястьях. Кузнецов подошел ближе.
— Ну?
— Управлять движением корабля.
— Вот, — Кузнецов оперся на подлокотники моего кресла. Мы оказались лицом к лицу, и от него сильно несло перегаром. — Зачем ты перебудила команду?
Руки стиснулись так, что заскрипел металл. На фаланге среднего пальца были вытатуированы кости и череп — это означало, что старпом служил в десанте. Я в десанте не служила, поэтому сидела молча.