— Более чем! — выдыхаю ему в губы.
Освобождаю от тесных брюк его каменную длину. Он рвет на мне колготки. Ну и пусть. Задирает юбку на талию. Рукой смахивает ворох документов со стола, с шумом отодвигает ноутбук. Кладет животом на освободившееся пространство. Но тут же передумывает.
— Нет, не так! Хочу видеть твои глаза.
Усаживает на стол. Приставляется к лепесткам.
А я… а мне не страшно. Сама подталкиваюсь к нему на встречу, вбирая в себя по миллиметру всю твердость его желания.
— Да, малышка, — выдыхает он, — ты как?
— Продолжай!
Артем двигается осторожно, мы снова переплетаемся в поцелуе, но потом пламя страсти все более охватывает нас. Переходим на быстрый темп.
Я плачу, я стону в голос, стону в его плечо, чтобы Марго не услышала нас из приемной, царапаю ему спину, потому что не могу сдерживать эмоций, кусаю его за шею, отчего Артем хрипло рычит, бурно изливаясь в меня.
— Я люблю тебя… — шепчет он то, чего я так хотела услышать, ведь сама полюбила всецело.
А вечером его забрали. Пришли оперативники в гражданском. Предъявили документы и показали ордер на арест.
— Ничего не бойся, Лиан! Арнольд уже едет в участок. Он обещал, что к ночи я буду с вами.
— Я поеду с тобой! — восклицаю со слезами на глазах.
— Нет. Веронику забери из садика и ждите меня. Им незачем держать меня в камере. Поговорят и отпустят.
* * *
Артем
— Молчи! Рта не раскрывай! — рявкнул мне в трубку Арнольд Грон, когда я делал свой единственный позволенный законом звонок.
Он притащился в участок через пять минут после моей доставки. И затыкал всех и каждого кучей аргументов. В итоге меня отпустили под подписку о невыезде. Но только до суда, определяющего меру пресечения. Среди прочего мне предъявляли финансовые махинации, уклонение от уплаты налогов, под меня давно и упорно копали, фальсифицировали документы, и вишенкой на торте вспомнили и побег пятилетней давности, и о девушке из поезда.
Македов подготовился основательно. Только вот его мотивы мне не до конца ясны. Поэтому пазл пока не складывается.
— В бар? — хлопает меня по плечу Грон, — тебе явно надо пропустить стаканчик — другой виски.
— В следующий раз, — крепко жму ему руку. — Дома Лиана с дочерью. Места себе не находят.
— А ты — оптимист! — хмыкает Грон, имея ввиду, что следующего такого раза может не быть.
Да и хрен с ним. Если это — последняя моя ночь на свободе, то я проведу ее дома со своими любимыми.
— За руль-то сможешь сесть?
— Да! В первый раз что ли?!
Гоню домой по пустому ночному городу. Спешу, хотя уверен, что Лиана не спит. Поднимаюсь к себе, открываю дверь. Точно не спит. Сидит чуть ли не под дверью, в слезах.