Поскольку Энрике пил не так уж много, то и бочку в углу ему посещать не пришлось. А иначе, Диас двинулся бы следом и аккуратно проводил его в соседнюю дверь, ведущую в callejón>3, переулок. В такой толпе никто этого не заметит. Хотя даже если бы кто-то что-нибудь заметил, то просто забил бы на это. Поэтому Диас ждал, отодвинувшись глубже в тень, и не ослабляя внимания ни на миг.
До рассвета оставались считанные минуты, когда Энрике встал и, похлопывая приятелей по спинам, обменялся с ними громкими и, если верить пьяному хохоту, смешными подначками. Вероятно, он стащил все, на что мог рассчитывать. Работа была выполнена прекрасно, потому что, когда все протрезвеют, они просто решат, что очень хорошо провели время и потратили все свои деньги.
Когда Энрике открыл дверь, свежий воздух с улицы не смог даже чуть-чуть рассеять почти осязаемую стену дыма, заполнявшего помещение. Диас неспешно покинул свое место, рассчитав все так, что он вышел за дверь прямо позади Энрике. И благодаря тому, что Диас двигался неторопливо, никому из тех, кто мог наблюдать за ним, не пришло бы в голову искать скрытую подоплеку в их одновременном уходе.
Едва за ним закрылась дверь, рука Диаса оказалась прижата ко рту Энрике, а кончик ножа впился в кожу прямо под ухом парня, и Диас тут же потянул ублюдка в темноту узкого переулка.
- Говори, и будешь жить, - сказал он по-испански. - Будешь сопротивляться - умрешь. - Он убрал руку от лица Энрике. И просто чтобы убедиться, что Энрике уловил суть, Диас чуть двинул ножом, примерено на одну восьмую дюйма. Это было чертовски больно, потекла кровь, но Диас действовал аккуратно, чтобы не повредить что-нибудь жизненно важное.
Энрике уже обливался потом от страха, обещая что угодно, все, чего сеньор захочет. Вот, у него есть деньги…
- Не дергайся, cabrón>4. - Диас погрузил кончик ножа немного глубже. Другой рукой он быстро обыскал Энрике и освободил парня от лезвия, которое тот пытался вытащить из кармана. – Мне не нужны деньги твоих друзей, просто ответь на несколько вопросов.
- Да, что угодно.
- Меня прислала твоя мать. Меня зовут Диас.
У Энрике подкосились колени. Он разразился красочными проклятиями в адрес Лолы, которая, даже если бы и услышала их, наверняка не стала бы беспокоиться. Диас полагал, что мать и сын терпеть не могут друг друга, иначе она никогда бы не сказала Диасу, как найти Энрике. По сути, Лола не заботилась ни о ком, кроме себя самой - черта, которую она передала своему сыну.
- Десять лет назад ты жил с Лолой, когда она заботилась о похищенных младенцах.