В конце концов, перед кем я распинаюсь? Слушайте внимательно. Я собираюсь подтвердить практикой некоторые свои теоретические прикидки и расчеты. От вас практически ничего не потребуется, но… я все же думаю, вам стоит быть в курсе.
Я хочу знать, когда и при каких условиях игровой мир станет достаточно стабильным и самодостаточным, чтобы продолжить существование без поддержки с Земли. В конце концов, обидно будет исчезнуть вместе с миром своей мечты из-за парочки неверных коэффициентов. В конце концов, я ученый, а не авантюрист. Я не собираюсь бросаться головой в омут, как все эти глупцы-«срывщики». Предварительно необходимо все тщательно просчитать и хорошо подготовиться. В конце концов, не каждый день становишься богом. И вы, сударь, мне в этом поможете.
* * *
Человек, неожиданно для себя ставший — или бывший ранее? — Александром, смутно представлял себе концепцию бога. В его голове причудливо перемешались древнегреческие сибариты, скандинавские суровые воители и расплывчатый абстрактный образ единого всемогущего бога христиан. В любом случае, какой бы образ не принять за истину, происходящее с ним вызывало искреннее недоумение.
«Я хочу стать богом» — заявил сумасшедший чудак в белом халате. С тех пор прошло уже по меньшей мере два дня. Два дня, наполненные хаотичными метаниями по причудливым лабиринтам, наполненным уймой всевозможных монстров и чудовищ. Казалось, сюда собрали персонажей всех видеоигр, созданных с начала восьмидесятых по настоящее время. Они набрасывались на человека, рыча и размахивая конечностями, и падали один за другим под ударами его меча. Да, меч, каким-то чудом последовавший за своим хозяином, просто спасал. Если бы не он, незадачливого кандидата в высшие существа просто затоптали бы воображаемые тварюшки.
Качество отображения окружающей действительности постоянно менялась — будто перед ним прокручивали всю историю видеоигр. Видимо, чертов экспериментатор проверял, насколько хорошо должен быть проработан пресловутый «шаблон». И что-то в этом было — чем крупнее были пиксели на рисованных мордах, тем тяжелее было их рубить. Голова раскалывалась, наваливалась невероятная слабость — как будто бы эти нелепые декорации что-то вытягивали из него. Почему-то в пространстве игры он не чувствовал ничего подобного — потому что он был там не один? Или тот мир уже достаточно «материальный», чтобы не опускаться до банального вампиризма?
Александр… Его действительно так зовут… звали? Несмотря на напряжение и постоянную беготню, он постоянно думал об услышанном от доктора. Сказал ли тот правду? Кто знает. Память не отзывалась, никак не реагируя ни на имя, ни на услышанные подробности. Тем не менее, даже если гадский живодер не солгал — размен был более чем сомнительным. Настоящая человеческая жизнь взамен на бесконечные мучения — настоящий ад!