И вот, к сожалению, будто в ответ на мой стресс, мой телефон начал вибрировать в кармане. Кто мог звонить в такой час? Два часа ночи. Только один человек мог звонить в то время. Я слишком боялся достать телефон из кармана, чтобы убедиться, что это была она. Вибрация прекратилась и затем немедленно возобновилась. И потом... дверь Стефани широко раскрылась.
Это была она.
Святой ад, Клара. Она была безумно красива.
Первым, что заметил, были ее сиськи. Святой Иисус. Все, что на ней было, это короткий топ без лифчика, а я был парнем, поэтому было невозможно посмотреть куда-то, кроме как на ее грудь. Несмотря на то, что вечер был жарким, ее соски были жесткими и напряженными под тонкой тканью. Дерьмо. Мои глаза блуждали по ее прекрасному телу и.… дважды дерьмо.
Он также была без трусиков, только пара черных штанов. Было ли это ее обычное одеяние для сна? Я надеялся на это. Открывала ли она обычно в таком виде дверь посреди ночи в Бруклине? Надеюсь, нет.
Собирался отругать ее за наивность и глупость. Мы не в Блю-Крик. Она не могла просто открывать дверь полуголой! Что если бы я был каким-то насильником с топором, который появился на ее пороге?
Но как только мой рот открылся, чтобы сказать ей о том, что думаю о ее теле, дразнящем всех соседей, мои глаза встретились с ее. В мгновение ока закрыл, свой чертов рот. Потому что в ее взгляде была не только унция гнева, направленная на меня. Там было что-то еще. Жажда. Чистая, обжигающая, разорви-мою-одежду-и-оттрахай-меня-двадцатью-способами. И вся она направлена на меня.
Никто из нас не сказал ни слова, но напряжение между нами было смешано с чувствами, эмоциями и огромным желанием. Достаточно долго и медленно вздохнув, я потер рукой шею. Делал это, чтобы отвлечь себя от прекрасной девушки, стоящей передо мной. Все мое тело ничего так не хотело, как схватить ее лицо и целовать до утра, но я прилагал все усилия, чтобы быть джентльменом, коим не был.
А затем это случилось, Клара двинулась в мою сторону. И мой контроль сдвинулся. Без единого колебания мои руки поймали ее шею и притянули ближе ко мне. Мы сошлись в поцелуе, чтобы положить им конец. Это было дико. Это было отчаянно. Это было всем для меня.
К черту все остальное. Я прижался к ней всем телом, отодвигая ее к косяку и удерживая бедрами. Она задохнулась, когда ощутила мою эрекцию, упирающуюся в нее.
Да, я, черт возьми, завелся.
Да, я был настолько твердым, что мог нанести разрушения.
Да, она была нужна мне, чтобы понять, какой эффект она производит на мое тело.
– Не убегай от меня, снова, – прошептал я, пока пробегал губами по ее шее. – Ты можешь поговорить со мной. Ты всегда можешь поговорить со мной, хорошо? Я не кусаюсь, – и затем, удивляясь самому себе, сжал зубы на ее сладкой коже и нежно укусил ее.