Чистый — это легенда черни. Чистый — это вера в возможность невозможного.
Так Двером считал до того момента, как Рия'А'Корус не прислала весть, о том, что Чистый умирает у неё в башне.
Настоящий. Пока ещё живой Чистый.
Вот тогда то Двером и узнал, что Хроники Клана хранят в себе информацию о том, кто такие — Чистые, о том, что с ними делать и о том, чем Чистый может помочь Клану в это сложное время. Верховная Берегиня Клана, его супруга, его ненаглядная Укма, хранительница Хроник, в таких вопросах соображала быстро, объясняла предельно чётко и заставляла принимать очень сложные решения максимально быстро.
Клан Корус получил шанс не просто выжить, но и возвыситься. И им всем нужно было хорошенько постараться. Время на это у них пока было.
И долина, раскинувшаяся перед взором семнадцатого главы Клана Корус, вполне могла ещё не одно поколение оставаться спасением для Клана, а не его могилой.
Шёпот Леса с самого рассвета был необычен. Аулендил слышал его особенно остро и ярко. Даже Орт сегодня давил не так сильно, позволяя Лесу нашёптывать что–то всё настойчивее и настойчивее.
Что–то грядёт. Слишком долго длились спокойные времена. Слишком давно альвы не почитали Лес и предков новыми жертвами и не пополняли их ряды новыми соплеменниками. Слишком расслабились. Закостенели. Укоренились.
Но Лес чуток всё так же, как и сто лет назад, так же, как и тысячу лет назад. И теперь лишь от Аулендила зависит, будет ли услышано предупреждение и успеют ли альвы подготовиться. Лесу безразлично, но Предки больше любят жертвы, чем новичков.
Лёгкое касание сознания, сигнализирующее о госте, одновременно с усилением шёпота Леса дало понять Аулендилу — это оно. То, о чём предупреждает его Лес. Осталось лишь услышать весть и правильно её понять.
Дав разрешение домашнему древу пропустить гостя, Аулендил с трудом оторвался от завораживающего зрелища жизни Леса, которое созерцал с вершины панорамной площадки, спустился в общую комнату своего домашнего древа и приготовился встречать гостя.
— Владыка! — гость не заставил себя ждать и уже через минуту высокий статный альв, затянутый в лёгкий доспех–хамелеон дальней стражи склонился в поклоне младшего — старшему.
Аулендил помнил его. Молодой, но очень перспективный слышащий, отринувший проторенные Пути и выбравший свою тропу к вершине силы. Ирумиил–изгой. Пятьдесят лет назад над ним смеялись и прочили забвение и смерть от лап зверей–не–слышащих-Лес. Тридцать лет назад в его сторону могли улыбнуться только сильнейшие альвы его поколения. Десять лет назад его больше никто не называл изгоем и к нему уже стояли в очередь ученики. Ирумиил стал сильнейшим альвом своего поколения. И первым, идущим по пути силы, кто смог снова перешагнуть порог «мёртвого корня». Впервые, за почти тысячу лет.