Остановившись на крыльце, я задрал голову и прочел название “ покачал головой. Закос под Италию всегда казался мне безвкусным хотя бы потому, что сидящая за стойкой администратор, которую я до этого ни разу не видел, говорила с поддельным французским акцентом.
— Воп]оиг, — поздоровалась она, оглядывая меня сверху вниз. — Вы записаны‘?
Ослепительно улыбнувшись, я облокотился на стойку, подмигнув девушке: — Здравствуй, сладкая, — да, я нагло флиртовал, но на войне все средства хороши.
— Не записан, но я и не в салон. Вероника Павловна на месте‘? Мне по делу.
Администратор явно смутилась от такого приветствия, отчего ее щеки заалели.
— Да… Но… Мы к ней никого не пускаем, — начала девушка, но я уже не особо слушал.
Где кабинет бывшей невесты, я знал прекрасно.
— Спасибо, крошка, — я беззастенчиво отлип от стойки и прошел вглубь салона.
Охраны, способной меня остановить, тут отродясь не водилось, а растерянная администратор явно не успевала предупредить Веронику о моем визите, как минимум потому, что я даже не соизволил представиться.
Дверь оказалась открыта, я просто потянул ручку и вошел.
Здесь, как и всегда, было уютно, сказывалась рука профессионального дизайнера.
Лаконичный современный интерьер, много света, несколько напольных цветочных композиций в человеческий рост и огромный кожаный диван, на котором в данный момент возлежала моя бывшая. Судя по ее бледному лицу, было ей хреновенько после вчерашних возлияний. Вероника даже не потрудилась открыть глаза, когда я вошел, она просто застонала и протянула руку в ожидании чего-то.
Я молча сел на кресло для посетителей и принялся ждать.
Она тоже чего-то ждала, пока довольно сварливо не высказала: — Леся, ну и где вода с таблетками?
— Здесь нет Леси, — отозвался я, с удовольствием пронаблюдав, как Вероника распахивает глаза, видит меня, и ее лицо вытягивается и еще больше бледнеет.
— Что ты здесь делаешь, Ворошилов’? — она села на диване, при этом морщась от боли.
— Да вот, в гости зашел, — вполне миролюбиво начал я. — Поболтать решил по старой памяти, а что, нельзя?
— Нельзя, — огрызнулась девица, вставая и направляясь к рабочему столу. — Неудачникам вообще ко мне даже приближаться нельзя.
— Что, и даже чая не предложишь? — вскинув бровь, продолжал я. — Впрочем, не нужно. Есть подозрения, что отравишь. И все же, Вероника, объясни мне одну вещь, когда ты успела стать такой тварью? Еще две недели назад ты пела мне о любви, делая минет в тачке.
Вероника, вытянув губы, наморщила нос, а после рука ее потянулась к телефону, который я молниеносно выхватил из-под носа девушки.