Драконица побледнев, закусывает губу, ненадолго задумавшись, словно вспоминая что-то.
— Так сложились обстоятельства, что мне не оставили выбора. Больше, извини, рассказать не могу.
Опускаю взгляд на свои руки и замечаю, как они дрожат, да я и сама вся дрожу, только с чем это связано? С холодом, пробирающем до костей меня в платье с открытыми плечами. Или волнением?
Дверь бесшумно отворяется, заставляя и меня, и Сию посмотреть на входящего принца. Пытаюсь по его виду прочитать, как прошла беседа, но его лицо выглядит бесстрастным и непроницаемым.
— Сиара, — в первую очередь он обращается к блондинке. — Отныне ты принята в род Ледяных драконов, под наше с отцом официальное покровительство и защиту. Чуть попозже можешь поехать и забрать свои вещи из дома и перевезти в покои в восточном крыле. Только возьми с собой парочку гвардейцев, хорошо?
Сия ошеломленно смотрит на принца, не ожидая того, что не только я стала полноправным членом королевской семьи, но, как всегда быстро берет себя в руки.
— Спасибо, принц Крэсьен… — слегка улыбнувшись, благодарит она. — Я тогда, пожалуй, пойду. Всего вам хорошего.
И спустя минуту за ней закрывается дверь, но напоследок она успевает еще незаметно и ободряюще подмигнуть мне.
Глава 17
Напряжённое молчание между нами затягивается. Я молчу, собираясь с мыслями, Крэс внимательно за мной наблюдает и, не знаю почему, тоже молчит. В голове крутится целый калейдоскоп из вопросов, домыслов, сомнений, страхов и… да, тех самых надежд. Беспомощно обхватываю ладонями свои озябшие плечи. И наконец разрываю звенящую тишину одной лишь просьбой.
— Объясни мне всё. Без всех этих твоих секретов, недомолвок и завуалированных намёков.
— Хорошо, — кивает он, выдохнув с заметным облегчением. — Только позволь сначала о тебе позаботиться. Ты замёрзла.
И прежде, чем я успеваю справиться с удивлением и как-нибудь ему ответить, мой нечаянный супруг направляется к двери в соседнюю комнату, оказавшуюся спальней, и приносит оттуда… одеяло. Миг и я оказываюсь укутана в него чуть ли не с головой, ещё один и этот кокон со мной внутри оказывается у Крэса на руках, а сам он садится в большое кресло, прижимая меня к груди и не позволяя ни выпутаться, ни прийти в себя.
— С чего начать объяснения? — интересуется, как ни в чём не бывало.
И чего это у него такой вид довольный, как у кота, который мышь изловил, в лапах держит и скушать хоть сейчас готов? Ой, не туда я что-то думаю, с учётом обстоятельств. Или как раз туда?
На его вопрос хочется ответить, что с самого начала, но я понятия не имею, где это самое начало, и что за него считать. Потому спрашиваю самое для меня важное. Разбуженная Сиарой надежда, не хочет больше слушать доводов рассудка, требуя искать подтверждения, уверенности.