— Хм, ребёнка, говорите? Ваш сын тянулся к порталу, а портал в ответ звал вас, посылая образ, за которым вы готовы были идти. Как интересно. Кто-то мог иметь невероятно сильного наследника, но безответственно потерял такой шанс. Что ж, тем лучше для вас, сьера. — Лекарь одобряюще мне улыбается. — Вам повезло, что адамир столь оперативно среагировал на появление портала на его землях и вовремя нашёл вас. Угрозы жизни для вас и вашего ребёнка больше нет. А если он получит своевременную правильную подпитку, то и последствий энергетического голодания не останется. Можете быть спокойны. Я с разрешения адамира буду наведываться к вам и следить, чтобы ваша беременность протекала легко. Впрочем, с особенностями вашего организма так и должно быть.
— Особенностями? — немного ошарашенная его монологом переспрашиваю я. Опять про них. Счастлива знать, что что-то во мне позволило моему малышу выжить, но вместе с тем всё очевидней становится, что мои эти самые особенности могут представлять интерес для куардов. Знать бы, чем это мне грозит.
— Вы потрясающе легко включились в энергообмен, сьера. Без подготовки, без периода адаптации, без физической близости. Мне безумно интересно, что из этого получится. И на что способен ваш организм, если изначально всё сделать правильно, — с мечтательной улыбкой повёрнутого учёного объясняет мне Гарнот. И сердце уходит в пятки.
— Что значит «изначально всё сделать правильно»? — вскидываюсь я испуганно. Может меня ещё и на эксперименты пустят? Невольно отшатываюсь от мужчины, отползая к спинке кровати. Смотрю на застывшую невозмутимым изваянием у двери Жозелин. Хочется верить, что её бездействие означает отсутствие угрозы для меня, а не то, что адамир дал добро на превращение меня в подопытного кролика.
— Успокойтесь, милая сьера, — укоризненно качает головой этот… лекарь. — Я всего лишь имел в виду, что вы вполне, со временем, можете пройти слияние с достойным куардом, если пожелаете конечно, связав свою судьбу с мужчиной нашего мира. И родить ещё детей. Сильных наследников для сильного отца.
Его слова оглушают. Это… это по-настоящему пугает. Я не собираюсь соглашаться на какие-либо слияния. Не собираюсь никому рожать наследников, правильно, или нет. Одна вероятность этого заставляет чувствовать необратимость, невозможность вернуться домой, в родной мир, к сестре. Ведь Рок говорил, что я здесь надолго, а не… навсегда.
— Не надо так нервничать. Это вам вредно, дорогая, — успокаивающе улыбается Гарнот. — Просто подумайте об этом. Ведь пройдёт не один год, прежде чем вы сможете вернутся в свой мир. А ваш сын и вовсе до шестнадцатилетия не сможет туда пройти без вреда для своего здоровья. Да и тогда оставаться на длительное время там не сможет, максимум на пару суток. Вы оставите его? Бросите? — он склоняет голову, вскидывает бровь. И продолжает без ножа меня резать: — Почему-то я уверен, что нет. Вас никто не торопит с решением и ни к чему не принуждает, сьера. Просто вы должны понимать, что у вас вполне может быть семья и хорошее будущее здесь в Ильмондаре. А я буду счастлив, если мне доведётся быть вашим лекарем и следить за вашим здоровьем и здоровьем ваших детей.