— Я ничего не думаю, я не могу понять. Давно это?
— Понятия не имею, заметила только вчера, когда ты сказал, что я ледяная.
— Как ты себя чувствуешь?
— Плохо, мне жарко, мне не хватает энергии, а ведь общалась только с Лероем, твоим секретарем и стражниками, — отодвинув бумаги в сторону, протянул руку ладонью вверх.
Сначала сила, все остальное потом. Софи вцепилась в запястье тут же, не раздумывая и не колеблясь, я откинулся на спинку кресла, прикрыл глаза, пока она брала то, что ей нужно и продолжал рассматривать магию, циркулирующую в Заклинательнице. Ровные и сильные нити, а не те жалкие обрывки, что были еще два дня назад.
Стихия легко струилась между нами, висела в воздухе над ладонями изморозью, звенела и сверкала снежинками вокруг. Уверен, на оконном стекле за моей спиной распустился инеевый узор. Ведьма в этот раз брала гораздо больше, чем обычно, да и отдавала тоже, а вот руки у нее действительно были ненормально горячими, почти обжигающими. А виделась Софи сегодня только со стражники, Лероем и секретарем. Это при том, что на горгулье браслет? Хреново. Как бы не пришлось снова отправлять ее в горы коротать лето. Да и дроу во дворце…
— В общем, как-то так, — проговорила Софи, выпуская мое запястье. В этот раз на привычный обмен у нас ушло больше половины оборота. — И мне хотелось бы знать, что ты намерен с этим делать.
— А почему я, должен с этим что-то делать? — усмешка скользнула на губы.
— Потому что все что могла, я уже сделала: взяла кое-какие книги из твоей библиотеки, но ничего не нашла, — без зазрения совести отбила ведьма.
— А…? — начал было, но меня перебили.
— А в раскладе, мне выпало это, — Заклинательница бросила на середину стола карту бродячего менестреля. — Перемены.
— И все?
— И все, — пожала девушка плечами, я молчал, обдумывая ситуацию, Софи хмурилась. — Скажи уже хоть что-нибудь, — не выдержала она спустя несколько лучей.
— Ты меня удивила.
— Алекс!
— Ты сама просила, — сжал я пальцами переносицу, — дай подумать. — На самом деле, думать-то особо было не над чем. Вот только вариант, который напрашивался сам собой, мне озвучивать очень не хотелось. Но судя по выражению лица "ледяной стервы", она пришла к тем же выводам. — Дождемся, когда Блэк проснется, — решил, наконец, создавая стрекозу. — Та гадость, что была на тебе, у дознавателя.
— Воспроизвести сейчас не сможешь? — скрестила на груди руки девушка.
— Я, что, по-твоему, должен запоминать каждую дрянь, которую с тебя снимаю?
— Обязательно припомню эти слова, когда буду избавляться от очередной твоей фаворитки.