«И раздел имущества пройдёт на совсем других условиях» — добавил про себя Тейлор.
— А ваш супруг не знал про шабаши? — осторожно уточнила адвокатша.
— Не во всех подробностях, — дама, наконец-то, прикрыла глаза смущённо. — Некоторые аспекты нашей профессиональной деятельности я предпочитала скрывать. Исключительно из заботы о его хрупком здоровье, слишком уж он впечатлительный.
Инспектор ещё разок почесал кончик носа, прикидывая, скольким таким же чересчур впечатлительным супругам после процесса откроется истина о нюансах трудовой деятельности жён.
Выходило что-то многовато.
***
Никогда раньше два пролёта и три лестничных площадки не казались Кире непреодолимой преградой: скалой, горой, дорогой в небо. А вот сегодня ведьма их с трудом преодолела, отдуваясь, как старуха и после каждых пяти шагов отдыхая. Спрашивается, с чего так устала? Целый же день ничего не делала, на стульчике сидела да языком болтала.
Правда, истрепала его Рейсон основательно, до мозолей. Ну, может, не совсем уж до мозолей, но всё равно мерещилось, будто он стал в два раза больше, в три раза тяжелее и с трудом во рту помещался. Кире его выплюнуть хотелось.
Вот ведь вопрос всех времён, народов и профсоюзов: соглашаться вести дело клиентки или не соглашаться? С одной стороны, обратившаяся дама — ведьма с репутацией, деньгами. Да ещё, по слухам, обладающая упорством тарана и злопамятностью слона. И взносы опять же она аккуратно платила последние пятнадцать лет.
С другой стороны, дело уж больно щекотливое и напрямую к профсоюзу не относящееся. Как бы не огрести от других ведьм за раскрытие конфиденциальной информации. А что, это идея! Сначала доказать, что никакого компромата нет, потом обратно заставить судью признать, будто такие записи как раз самые что ни на есть личные дела. Потом, глядишь, кто-нибудь из именитых снова развестись захочет. Главное, все — и судьи и профсоюз, и адвокаты — при деле окажутся, зарплату отработают по полной. И журналистам развлекуха.
Самое неприятное, что милейшая госпожа Лайнес — глава ведьминского профсоюза — самостоятельно принимать решение не желала явно. Маялась и мялась старушка, со всем соглашаясь и старательно в сторону косясь. Видно, что хотелось ей ответственность на Рейсон спихнуть, да не получалось. Киру-то тоже мама с папой не пальцем сделали. В смысле, диплом свой не зря получила. Потому на мякину не велась, в руки не давалась и брать всё на себя не собиралась.
Да ещё проверяльщик этот, чтоб ему… хорошо стало! Сидит, весь такой загадочный, слушает. Вот так послушает-послушает, а потом пакость устроит. И не знаешь, как вывернуться, чтобы пакость вышла поменьше. На то, что её совсем не будет, надежды, конечно, никакой.