— Ты сейчас в салоне?
— Что я там потерял в такую рань? Ты на часы смотрел, только десять утра!..
— Тогда пеняй на себя, Филимон, если салон будет закрыт.
— Что? Это ты к чему клонишь? От моего салона-то тебе что нужно? Послушай, я ж не виноват. Мне ее Тони подсунул, я не хотел, честно тебе говорю, это Тони настаивал! Но я все равно тянул с ее оформлением… Как чувствовал, Леха, как чувствовал!
— Тони… — повторил Воронцов. — А как этот Тони у тебя появился?
— А что это тебя на мальчиков потянуло, Воронцов?
— Отвечай, Филимонов!
— Да как-как появился! Как все, через дверь появился…
— Неужели с улицы пришел?
— Нет, не с улицы. Его знаешь, какой человек порекомендовал? Не мог я его не взять после того, как меня настоятельно посоветовали его взять.
Филимонов вполголоса назвал фамилию, как будто боялся, что этот человек его услышит. Громкое имя важного человека вполне могло быть в списке тех, о ком намекал Бестужев.
— И тебя не удивило, что такой человек просит за какого-то парикмахера? — спросил Воронцов, чувствуя, как сжимается сердце.
Все подстроено, с самого начала подстроено. С самого начала, чтобы Оля была у них под носом.
— Меня удивило, что он вообще мое имя знает! — взорвался Филимон. — Думаешь, таким людям вопросы задают? Такие, как я, им только в ножки кланяются и радуются, что живыми ушли! Валера еще сказал, чтобы не спорил, ну я и сдался…
— Валера Самохин?
— Ну да, я же ему во всем доверяю…
Филимонов еще продолжал, но Воронцов его уже не слышал. Смотрел на салон «Жемчужину» прямо по курсу: двери заперты, вывеска не горит.
Закрыто. Самохин поспособствовал ее увольнению, а после Оля получила предложение поработать в салоне «Жемчужина» рядом с Тони. А теперь в день оглашения завещания ни ее, ни Тони в салоне нет.
Куда делась Оля? И что теперь делать?
— Закрыта твоя «Жемужчина», — севшим голосом сказал Воронцов в трубку и посмотрел на Бестужева.
— Хотите вскрыть замок? — уточнил Марк.
— Я не медвежатник, — ответил Воронцов. — А вы?
— Тоже нет.
Воронцов снова посмотрел на стеклянные двери и сказал Бестужеву:
— Вам лучше выйти из машины прямо сейчас, если хотите еще вернуться на Кипр.
Бестужев намек понял. Мгновенно выпрыгнул из машины, отбежал как можно дальше по тротуару и придержал молодую маму с коляской, которая собиралась проехать мимо салона.
— Воронцов! Не смей, ВОРОНЦОВ!! — орал в трубке Филимон. — Если закрыто, значит, она просто еще не пришла! Подожди меня! Я тебе открою, сам убедишься, что ее нет!
— Я ее сам привез на работу, Филимонов.
— Что ж ты сразу с плеча-то рубишь, Леха! — чуть не плакал в трубке Филимон. — Сейчас приеду и сам тебе открою! Только не взламывай замки, я ж и так в долгах, как в шелках!