Но от других матушка Алипия не требовала такого строгого подвижничества. У нее часто кто-нибудь ночевал, и своих посетителей она с любовью укладывала спать, а утром благословляла в дорогу. Как правило, посетительницы уходили бодрыми и… исцеленными, хотя сразу могли этого и не заметить.
Кроме этого, в матушкиной келии, как некогда и в келии преподобного Алексия Голосеевского, духовные дети и посетители встречали неизменно ласковый прием и щедрое угощение. Старица всегда знала, сколько человек и с какими нуждами придут, и для них всех готовилась трапеза. Причем, все варилось, как правило, в небольших кастрюльках, а посетителям неизменно наливались огромные тарелки, и всем всего хватало.
Если матушка знала, что в этот день к ней придет 30 человек, она благословляла варить свою «фирменную» кашу на 30 человек. В трехлитровую кастрюльку кто-нибудь из помощниц наливал три литра молока. Затем в кастрюлю, наполненную до краев, высыпали килограмм риса, сахар, опускали килограмм сливочного масла и вбивали 30 яиц. И при этом ничего не вытекало, каша получалась на славу, а затем ею наполнялись огромные тарелки. Матушка Алипия благословляла съедать порцию полностью. Многие во время трапезы получали исцеление от внутренних болезней.
Кроме этого, старица лечила больных и собственноручно приготовленной мазью, целебная сила которой заключалась в молитвах блаженной. Сохранилось множество свидетельств об исцелении таким способом самых тяжелых недугов.
Так, у одной матушки, жены священника, врачи обнаружили рак груди. Муж заставлял ее немедленно лечь на операцию. Женщина обратилась за благословением к блаженной Алипии, но старица не благословила. Она намазала больную грудь страдалицы своей мазью и, наложив утепляющую повязку, запретила ее снимать в течение трех дней. Жена священника с трудом пережила эти дни, настолько невыносимой была боль. Но благословение не нарушила.
Через три дня на груди образовался большой гнойник, который матушка Алипия благословила вскрыть в больнице. Никакой злокачественной опухоли у женщины уже не было.
Принимая и угощая одновременно нескольких человек, старица умела каждому сказать и слово на пользу, причем, это понимал только тот человек, к которому это слово относилось. Нередко матушкины слова понимались не сразу, а спустя время, поскольку она о будущем иногда говорила, как о совершившемся.
Матушка проявляла свою прозорливость деликатно, чтобы не смутить человека. Хотя она умела быть и строгой и даже грозной, но эта строгость всегда была растворена любовью и заботой о спасении человеческой души.