После встречи с Сандтерами Эрик вернулся в шатер, но, к своему неудовольствию, нащел потухшую жаровню ярко пылающей.
Слуги, приставленные Вайсом, рухнув на колени, клялись, что не нарушали приказ не касаться жаровни, и что в шатер вообще не входил никто, кроме буревестника.
Так ничего и не добившись от услуг, Эрик вернулся обратно.
Внимательно оглядел жаровню и канделябр, зажженный для мастера. Он точно помнил, как свечи потухли, теперь же они тоже горели. Слуги не стали бы оставлять зажженный канделябр на неровном полу, это было небезопасно, а значит, в шатер действительно никто не входил и не зажигал огня после того, как Эрик его покинул.
Выходило, что огонь вспыхнул сам.
И теперь, при взгляде на него, Эрик не ощущал тех странных чувств, какие испытал во время примерки доспехов. Кто бы ни наблюдал за ним в тот раз с помощью стихии, теперь он исчез.
Опустившись в деревянное кресло перед жаровней, Эрик долго вглядывался в пламя. И даже позволил себе улыбнуться воспоминаниям о том, как удивлялась Рин его долгому взгляду. Для него немигающий взгляд не был чем-то сверхъестественным, все драконы смотрели именно так.
Эрик и сам удивлялся тому, как часто моргала Рин. Особенно в тот момент, когда впервые увидела тень драконьих крыльев на земле. Тогда ему казалось, Рин вообще моргала куда чаще других смертных женщин, что Эрик приводил в Гранатовый лес.
Еще той первой ночью он поймал себя на мысли, что вглядывается в спящую Рин. Изучает черты ее лица и изгибы тела. Ему всего-то и нужно было отметить ее рунами, и если раньше он приступал к этому сразу же, равнодушно и отстраненно, то теперь понял, что впервые нервничает. Он не сразу нашел объяснение тревоге, а после списал на то, что руны необъяснимо не желали держаться на ее коже.
Эрик отказывался видеть в ней свою истинную и опасался, что услышит это от Макона, к которому пришлось съездить за советом о рунах. Но Макон только и предложил, что передать ему эту невесту, если Эрик не справляется.
Эрик отказался.
Ее звали Мариной в другом мире. И также ее звал Вайс. Но когда Эрик увидел ее, он понял, что будет звать ее иначе. Только для него она будет Рин, потому что создана только для него.
Он давно перестал надеяться в то, что вообще встретит свою истинную. Прошло три столетия с тех пор, как он, благодаря Этель, покинул Чертог. Поначалу ему было любопытно, кем же теперь была его пара, но со временем даже любопытство сошло на «нет». Ему стало плевать.
Не могло быть иначе, учитывая, скольких истинных он привел на смерть в Чертог ради крыльев.