Кэсс, мне кажется, что я…»
— Эй, отдай! — я бросилась за птицей, выхватившей письмо прямо из моих рук. — Драгхловая синюшка*! А ну верни, я тебе говорю!
Я прыгала за вредной птичкой по аллее, напрочь позабыв о магии. Да, я могла обездвижить пернатого воришку, но мозг мой словно парализовало. Ведь я не успела дочитать самого главного!
А уж то, что там было важное признание, я не сомневалась.
Внезапно пичужка взвилась высоко в небо, но, когда я уже мысленно попрощалась с письмом от Дориана, она камнем рухнула вниз, прямо мне под ноги. Беднягу сшибли парализующем заклинанием. Я бросилась к птичке, спешно выхватывая из сомкнутого клювика листок бумаги, пока этого не сделал мой таинственный помощник. Тень накрыла меня и синюю птичку, которая испуганно смотрела вокруг широко распахнутыми глазами. В них отражался такой страх, такая агония, что я испугалась, как бы синюшка не погибла от разрыва сердца.
— Не за что, — раздался знакомый голос. Нет, это не был дракон, как я почему-то подумала в первое мгновение. Повернувшись к тому, кто сбил птицу, я робко улыбнулась:
— Энгар?
Это был тот самый парень, что помог мне в первый день с учебниками в библиотеке.
— И тебе привет, Кэссария.
Я снова перевела взгляд на птичку, и сердце сжалось от жалости к крохе. Спрятав письмо в сумку, я взяла синюшку на руки.
— Давай помогу, жалостливая какая, — усмехнулся Энгар и, сотворив в воздухе несколько знаков, проговорил отменяющее заклинание. Птичка трепыхнулась в моих руках, нерешительно дернула крылом, проверяя свои возможности, и в следующий миг стрелой умчалась в сторону ближайшего дерева. Я ее не винила: должно быть, у нее просто сработали инстинкты, когда она увидела у меня в руках конверт, но теперь точно не рискнет забирать чужие послания.
— Благодарю, — сказала Энгару, проследив за птичкой взглядом.
— Так что в письме? Родственники? Или, быть может, любимый? — насмешливо выдал мой библиотечный знакомый. Я внимательно посмотрела в медовые глаза парня. Он откровенно забавлялся ситуацией, и злиться на его слова было бы полной глупостью. И я решила подыграть.
— От любимого, конечно!
— От любимого? У тебя есть любимый? — раздался звонкий девичий голос. Я обернулась и увидела, что в нескольких шагах от нас с Энгаром стоит черноволосая девушка — та самая, Регина.
Я подавила первое желание ответить колкостью про то, что ее «отношения» вообще фикция, и улыбнулась.
— Представь себе, не испытываю недостатка в ухажерах.
Регина сморщила свое красивое личико, отчего стала похожа на сушенный виноград.
— Верится с трудом, — буркнула она и повернулась, чтобы уйти. Всего секунду я разрывалась между желанием пойти вслед за девушкой и рассказать ей о планах Фартэриона или остаться на месте, словно ничего не знала о споре. И когда уже сделала шаг вперед, меня остановил голос Энгара: